Большая расплата
Шрифт:
— Пошли, — согласилась Клара. — Я устала, и Лео пора прогуляться.
Маленький лев дремал на её коленях, в то время как Анри и Грейси спали на полу у скамейки Рейн-Мари.
Оказавшись снаружи, Амелия расслышала, как две женщины в темноте упрашивают питомцев: «Ну, пописай! Ну, покакай!».
Она остановилась на дорожке в ожидании. Спиной к церкви, спиной к окну.
— Писай! Какай!
Отвечая на вопрос, как она нашла карту, Амелия не была вполне откровенна. В то время, как всех привлекало
Точнее, отталкивало выражение ужаса.
Но главным, что заставило её содрогнуться и отвернуться, была мольба о прощении, написанная на лице юноши.
Поэтому, в отличие от остальных, она была вольна, вынуждена смотреть в другой угол витража.
И тогда заметила карту.
Наконец, сделав свои дела, Лео был подхвачен Кларой, которая передала теплый комочек Амелии.
— Пошли домой.
Придя домой, Арман показал Хуго Шарпантье его комнату на первом этаже и душевую, потом сам переоделся, а Рейн-Мари включила чайник и стала готовить скорый ужин.
Двадцать минут спустя Шарпантье показался в домашнем халате, благоухал мылом и вытирал свои тусклые каштановые волосы.
Гамаш расположился в гостиной, возле камина. Ужин состоял из вареной сёмги со спаржей, и ожидал их на раскладных столиках.
— Ждёте меня? — спросил Шарпантье. — А где мадам Гамаш?
— Я просил её присоединиться к нам, но она предпочла ужинать в спальне. Хотела оставить нас наедине для разговора.
— Нам есть о чем поговорить?
— Думаю, есть. Как, по-вашему? Бокал вина?
— С удовольствием, патрон.
Не многих людей Хуго Шарпантье называл патронами, но месье Гамаш удостоился этого звания.
Араман налил им двоим по бокалу вина.
— Зачем здесь эти студенты? — спросил Шарпантье.
Именно этого вопроса ждал Арман Гамаш.
— Эти четверо были близки к профессору ЛеДюку. Кадеты Клотье и Лорин выпускники и были его протеже почти три года.
— Полагаете, он их заразил своими идеями, — сказал Шарпантье. — Слишком близки, и на такое долгое время, к этой чуме ЛеДюку.
Гамаш не мог не согласиться.
— Двое других — первокурсники. Свежие протеже ЛеДюка.
— Почему он их выбрал?
— Не знаю. Возможно, мы этого уже не узнаем никогда.
— О, ну предполагать-то мы можем, не так ли? Кадет Смит — англо и гей, к тому же очень хочет понравиться. Гибельная комбинация в руках такого, как ЛеДюк. А остальные? Девица-гот. Кадет Шоке. На нее достаточно просто посмотреть, чтобы разглядеть незажившие раны. Подобный ЛеДюку проползёт сквозь них внутрь.
Тактик изучающе смотрел на Гамаша.
— А теперь вопрос, коммандер. Вы привезли их сюда для их собственной безопасности или чтобы оградить от них остальных студентов?
— На днях, на одной из вечеринок, я поручил им расследование насчет карты, — сказал Гамаш, предпочтя не отвечать на вопрос напрямик. — Чтобы они оттачивали мастерство сыска. Сегодня утром я сообщил им, что одна из копий карты найдена в прикроватной тумбочке ЛеДюка, и то, что начиналось, как обычное задание, стало частью расследования убийства.
— Умно. Это дает вам повод привезти их сюда, и поручить заняться чем-то по-настоящему важным.
— Что ж, мои опасения не вполне беспочвенны.
— Что вы имеете в виду?
— Копия действительно была обнаружена в тумбочке ЛеДюка.
Хуго Шарпантье округлил глаза. Сложно удивить человека, специализирующегося на вычислении всех возможных вероятностей, однако он был удивлен.
— Как она туда попала?
Гамаш пожал плечами.
— Чья она? — продолжил Шарпантье. — Одного из студентов? Должно быть, именно так. Но чья же именно?
— У Амелии Шоке пропала карта.
Шарпантье закивал, его голова задёргалась, как игрушка на приборной панели.
— В прикроватной тумбочке, — наконец проговорил он.
— Oui, — согласился Гамаш. — Меня это тоже зацепило. Карта просто лежала там, её никто не прятал.
— Убийца не искал её, — сказал Шарпантье. — То есть, карта не имела для него никакого значения, только для ЛеДюка.
— Но зачем она ЛеДюку?
Оба посмотрели на карту. Отсвет огня в камине окрасил карту в розовый цвет.
— Имеется еще один вариант, — сказал Гамаш.
— Карту поместил туда убийца, чтобы бросить подозрение на одного из студентов, — предположил Шарпантье. — Пропала копия Шоке? Значит, она следующая жертва. Он обставит все как самоубийство. Проблемная, ранимая студентка-первокурсница убивает профессора, а затем кончает с собой, когда следствие приблизится к ней.
Данный сценарий Гамаша не удивил. У него уже возникала подобная версия.
Именно об этом он и подумал, когда на несколько минут остался наедине с телом ЛеДюка.
Каков смысл карты. Куда она может их привести. И что с этим делать.
Единственный ответ на всё заключался в том, чтобы спрятать четырех кадетов в безопасном месте. Быстро, по-тихому. Прежде чем убийца приступит к следующей фазе своего плана.
— Конечно, есть вероятность, что убийца случайно выбрал её карту, — сказал Шарпантье, размышляя вслух. — Возможно, её копию было украсть проще всего. Ему нужна была любая. Для убийца это было не важно. Просто нужен был козел отпущения. Связать кадета с телом. Расследование завершилось бы её самоубийством. Если только…