Больше человек
Шрифт:
— И пропустить всё интересное? — рассмеялась девушка.
— Дыхание Создателя, — прошептал мужчина, неловко глядя на Коула.
Коул не понимал, почему ей нельзя спуститься. Ему нравилась она: магесса делала счастливым Командора, и его помощь была не нужна. Он и не знал, как мог бы помочь, особенно теперь.
— Итак, — девушка встала напротив Коула, присев на стол. — Ты хочешь стать спутником леди Инквизитора? Достойным мужчиной?
Кровать. Продолжение
— Что? — Эвелин удивленно переспросила Коула.
Коул повторил:
—
Она покачала головой, вмиг разозлившись.
— Ах, ты ж… Святая Андрасте, спаси его от моего гнева, или нам понадобиться новый предводитель войск.
Коул не понял, почему она выбежала из комнаты так стремительно. Только надеялся, что ничего не сделал плохого. Разве мужчина заставляет девушку злиться? Он не хотел.
Его мысли не прояснили и крик Эвелин, что, кажется, слышал весь Скайхолд:
— Героиню ищет весь Тедас, а ты прячешь ее в своей постели?
========== Отрывок, который Коул никогда не расскажет до конца Эвелин ==========
Быть мужчиной
— Итак, — девушка встала напротив Коула, присев на стол. — Ты хочешь стать спутником леди Инквизитора? Достойным мужчиной?
Коул кивнул. Девушка, улыбаясь, перевела внимание на покрасневшего Каллена. Командор никогда не краснел, и Коул не понял, почему сделал это сейчас. В кабинете было не так уж жарко.
— Командор Каллен, какие навыки есть у настоящего мужчины? — забавляясь, спросила магесса.
— Ты серьезно? — она кивнула. — Дыхание Создателя, за что?
Мужчина замолчал на минуту, приводя мысли в порядок и понимая, что от него не отстанут. Коул терпеливо ждал, напротив. И именно это помогло отнестись к проблеме серьезно.
Парень не знал многого и в тоже время знал. Копался в головах обитателей Скайхолда, да и всего Тедаса. Чувствовал боль. И, похоже, откликался только на нее. И сейчас Коул помог ему, осознанно или нет, но помог, начав с того, что знал лучше всего.
— Мужчина из Редклифа любил свою жену, но ей было больно. Он ее бил. Рыцарь из Орлея был храбрым и смелым, но его женщина плакала, когда он обращал свой взор на других. Крестьянин отдавал жене всё: время, силы, справлялся с работой и любил детей, но она была несчастна. Еще один купец любил девушку и мечтал купить ей кольцо, хотел дать ей всё, что мог и не мог, но не решался. Храмовник в землях спас магессу, влюбился, но оставил с ребенком.
Каллен с Солоной переглянулись; улыбка на лице Героини стала меньше.
— Что ж, — выдохнул командор, — делаем выводы. Не причинять боли своей… гхм, леди. Только слабак ударит вне поля боя. Быть верным друг другу, ведь любите друг друга. Крестьянин, скорее всего, забывал о жене…
— Не забывать о своей леди? — догадался Коул.
Солона улыбнулась, кивая:
— Любить ее.
— Купец просто не осмелился подойти к возлюбленной. Нужно быть…
— Храбрым и смелым, командор Каллен? — невинно спросила девушка.
— Да, — он едва не заикнулся. —
— Не только?
Каллен с надеждой посмотрел на Солону, но та, улыбаясь, покачала головой: помогать она не собиралась. А что Каллен? Он не самый лучший пример. Вот в бой повести — плевое дело. Всяко лучше, чем стоять, заикаясь и краснея перед учеником и любимой.
— Создатель, я не самый лучший учитель.
— Но ты делаешь ее счастливой, — запротестовал Коул.
Амелл покраснела, но подтвердила:
— Делает. А сейчас соберется и поможет сделать ее. Мы говорили о храбрости и смелости, да, командор? Но их тебе тогда не хватило.
Каллен отошел к окну; да, не хватило. В Башне он просто наблюдал за ней, изредка ловя ее взгляды.
— Ладно, — он прочистил горло, подбирая слова. — Подойдешь к ней храбро и смело, без сомнений.
— Каких сомнений?
— Неплохое начало, парень, — похвалила его Героиня. — И что он сделает, Каллен?
— Да всё, что хочет пусть и делает: поцелует, признается, обнимет, — не выдержал мужчина, воскликнув.
— Вот так?
Командор не понимал, о чем спросила Солона: в его мыслях он всегда подходил к ней и целовал. Знал, что не сможет, но фантазировать никто не запрещал.
И Коул может сделать тоже самое: в нем-то смелости побольше, чем в нем. Подойдет к ней и поцелует. К ней. К леди Инквизитору.
— Ох, Создатель, — Каллен снова вернулся к столу, напротив которого еще стоял Коул, но уже собирался уходить, — только приказываю всеми силами Инквизиции, сперва спроси у нее, хочет ли она этого.
Иначе в худшем случае она его убьёт. У Эвелин было много причин прибить Каллена к стенке или позорному столбу. Например, сама Героиня Ферелдена, о которой никто не знал. Точнее те, кто видел ее, думали, что это простая странница.
Солона рассмеялась:
— Приказываешь?
— Именно, — подтвердил он. — Коул, узнай, хочет ли она быть твоей, — порази его молния, если он не мог просто так говорить о Вестнице, — женщиной.
— Хорошо, — ответил Коул, собираясь уйти, но вспомнил: — А храмовник? Он бросил ее с ребенком.
Каллен не мог ответить. Орден учил держаться вдали от магов. Смотреть за ними и контролировать, в крайней мере убивать. И храмовник скорее всего побоялся предстать перед остатками ордена. Или уйти из него, связанный лириумом и долгом, что вшивали в мозг.
— Когда вы вместе, Коул, — Солона всё же помогла ему, — вы отвечаете друг за друга. За чужие жизни. Принимаете удары судьбы и ответственно решаете проблемы. Ответственно заботитесь друг о друге. Но в это время у кого-то из вас может быть и другие обязательства. И этот конфликт… он показывает, что дороже.
— Как у Эвелин с Инквизицией?
Каллен неловко кивнул, приводя свой пример:
— Я не могу сейчас бросить Инквизицию и уйти с Солоной.
— А я и не прошу, — ответили ему язвительно. — Это труднее объяснить.