Больше, чем друзья
Шрифт:
Слушаюсь без вопросов. Он наклоняется и сам переключает скорость, а потом кладет руку чуть выше моего колена и сжимает пальцами дрожащее от напряжения бедро.
— … Тсс… Теперь плавненько отпускай и добавляй газу другой ножкой. Еще… Смелее… — Перекладывает руку на другую коленку и давит. — Вот так… Умница! А теперь опять сцепление…
Его ладонь теплая, тембр голоса мягкий и обволакивающий. Безотрывно глядя на дорогу, я послушно исполняю команды. Руль сжимаю до белых костяшек и не дышу, кажется. Стресс запредельный. Хочется съехать
— … Спокойно, Машуль. Едем уже на четвертой. Мы с тобой отличная команда! Поддай-ка еще газку — перейдем на мифическую пятую.
Джип набирает скорость, уровень гормонов стресса в моей крови неустанно растет. Поглаживая меня по бедру, Костя пытается успокоить и приободрить, но его прикосновения вызывают обратный эффект. В висках пульсирует, перед глазами плывет.
— Может, не надо пятую? — скорее прошу, чем спрашиваю.
— Надо. Жми! — давит он на колено. — Переключил, отпускай… Е-е-е… Мы справились! — постукивает и ведет рукой выше. — Слышишь, как тихонечко урчит мотор?
Я слышу только, как урчит его бархатный голос и как гулко стучит мое сердце. Мы мчим по трассе, адреналин шпарит и усиливает восприятие. Я вдруг остро чувствую запахи. От Кости пахнет цитрусами, виски и еще чем-то, что меня будоражит. Его рука по-прежнему на моем бедре, пальцы касаются внутренней поверхности, кожа в этом месте горит.
Мельком глянув вниз, я нервно сгладываю. Короткий сарафан, в который я переоделась в пляжном баре, неприлично задрался и смялся. Картинка выглядит пошло, я густо краснею. Стресс затапливает стыдом.
Я не должна так реагировать, а он не должен так меня трогать. У него есть девушка, мы друзья и вообще…
— Костик, убери руку, — сиплю не своим голосом. — Пожалуйста, — добавляю, боясь казаться грубой.
Он тут же убирает. И молчит. Сосредоточенно глядя на дорогу, я суетливо одергиваю подол сарафана и нервно прокашливаюсь. Очень хочется пить. В подстаканнике стоит бутылка с водой, но сама я не справлюсь, а просить помощи не хочу. Лучше потерплю.
Рассекая фарами темноту, джип несется, преодолевая километр за километром. В воздухе висит напряжение. Мы в Костей молчим. Я не могу придумать, что рассказать, чтобы разрядить обстановку. Он заговаривает первым:
— Через километр будет съезд на пляж. Давай там остановимся.
— Зачем? — напрягаюсь.
— Мне надо коня привязать, — поясняет Костик без всякого смущения. Думаю, что застенчивость ему в принципе незнакомо.
— Ты потерпеть не можешь? Меньше получаса осталось.
— Нереально, Маш. Это вы, девочки, терпеливые, а мужику если приспичило, то надо сразу. И так во всем. Мой конь крайне нетерпеливый и требовательный, — заявляет самодовольно.
Меня подрывает пошутить про непоседливого малыша пони из любимого мульта, но я вовремя прикусываю язычок. Щекотливые темы сейчас лучше
— Так и быть, уважим твоего жеребца, — ляпаю-таки, — то есть остановимся, — уточняю, поерзав на сиденье.
Мне не помешает размяться, а заодно и водички попить. Увидев указатель, я переключаюсь на нейтралку, плавно торможу и съезжаю с дороги.
На небольшой парковке у дикого пляжа темно и пусто. В такое время суток у океана делать нечего.
— Тут всякие твари по ночам ползают, далеко отходить не буду, — предупреждает Костя, отстегнув ремень. — Смотри не подглядывай, малая!
Ну вот. Опять малая.
— И в мыслях не было! — хмыкаю, откручивая крышечку бутылки.
Он выходит, я жадно пью воду. В салоне работает кондиционер, на панели светится двадцать два градуса, но по моим субъективным ощущениям здесь за пятьдесят. У меня все тело в испарине и такое чувство, что кровь вот-вот закипит.
Эмили говорит, что у меня фантастически стабильная психика и феноменальная стрессоустойчивость. Я тоже всегда так считала, но сейчас балансирую на грани паники. Костя по-прежнему мне нравится. Мало того, меня к нему влечет до физического дискомфорта. И я не знаю, как этому противостоять.
Глава 7
Маша
Выпив всю воду, вытираю губы и открываю зеркало на козырьке. Приглаживаю влажные после бассейна волосы и поправляю съехавшие лямки сарафана. Критически осматриваю лицо. В глазах бешенный блеск, на щеках румянец… Капец меня повело.
Ой дура-а-а…
— Так, Мария! Взяла себя в руки, — требую тихо, но твердо. — Что растеклась тут лужицей по сиденью? Он тебе друг — уясни это раз и навсегда. И чтобы без глупостей. Давай. Я в тебя верю!
Сама себе киваю, плечи расправляю. Дыхание выравнивается, жар отпускает. Вот так строго поговорить с собой всегда помогает. Характер у меня волевой, настырный. И у брата тоже, потому мы и не сходимся.
Размяв шею, начинаю выглядывать Костю. Как-то долго он со своим конем возится. В окнах его силуэта не нахожу, в боковых зеркалах тоже. Странно. Сказал, что далеко не пойдет и пропал.
— Коть! — зову, приспустив стекло.
В ответ слышу отдаленный шум прибоя и пение цикад. Опускаю пассажирское и зову громче:
— Костик! Ты еще долго?
Не отзывается.
Мне не по себе становится. Мысли лезут дурацкие. Может, его ядовитая змея в кустах ужалила или паук какой напал? По ночам эти гады выходят на охоту и становятся агрессивными.
Отстегнув ремень, включаю в телефоне фонарик и открываю дверцу. Я знаю, как вести себя в условиях дикой природы, и умею оказывать первую помощь — в австралийских школах этому учат. Убедившись, что поблизости с машиной никто не ползает, выхожу. Место здесь тихое, пустынное и оттого жутковатое. Темно, повсюду кусты. Они низкие и довольно редкие, но кажутся зловещими.