Больше, чем друзья
Шрифт:
Помимо моих любимых блинчиков и шампанского Баринов купил фруктовую нарезку и ассорти из морепродуктов. Основательно подготовился, определенно рассчитывал не на дружеские посиделки, но я самым наглым образом продинамила его после того, как он сделал мне куни. Это было дерзко. Костя обалдел, конечно, но виду не подал. Теперь мне его жалко, а за себя стыдно.
— Может, поплаваем? Освежимся перед ужином, — предлагает он, догоняя меня у красиво подсвеченного бассейна.
Бугор в его штанах все еще заметен, витающее в воздухе напряжение никуда не делось. Если я поддержу его идею, мы
— Лучше не рисковать, Коть. С совместными водными процедурами у нас как-то не задалось, — бросаю через плечо, продолжая эффектно дефилировать к беседке.
Слышу за спиной низкий смех и сама прыскаю. Косте всегда заходил мой придурковатый юмор. Теперь мы вместе смеемся над нашим провальным сексом в душе. Как докатились до такого?
Мы больше не друзья, но и не пара. Мы непонятно кто, нам нет определения. Но, как и раньше, мы на одной волне.
За ужином я продолжаю острить. Бокал шампанского на пустой желудок творит чудеса — захмелев, я расслабляюсь и отпускаю ситуацию. Не думаю, как будет дальше, не загадываю. Тараторю обо всем на свете, а Костя больше слушает и поглядывает на меня с улыбкой.
Мы вспоминаем Крым, наших общих знакомых. Само собой, разговор заходит и о Максе. Я рассказываю, почему практически перестала общаться с братом. В красках описываю его развод с Кариной, который тянулся несколько лет и превратился в нескончаемую череду скандалов. Макс постоянно пропадал в так называемых командировках, а сам крутил романы с моделями и попадал в колонки сплетнейзападных таблоидов. Какая жена такое выдержит?
— Надо же… Дор никогда не был тусовщиком, — удивляется Костя.
— Но стал им после того, как вы рассорились, — развожу руками.
— Мы не ссорились. Просто наши пути разошлись, — поправляет.
— Из-за Лизы Бережной? Потому что ты тоже с ней спал?
Вопрос, который я хотела задать целых пять лет, наконец срывается с языка. В ожидании ответа я допиваю шампанское залпом и смотрю на Костю в упор.
— Маш, что за глупости? — недоуменно хмыкает он, наполнив мой бокал. — Когда вы с Дором улетели, Лиза почти сразу вышла замуж и эмигрировала. У меня с ней ничего не было и быть не могло. Она любила твоего брата, он любил ее, и у них все было всерьез и по-настоящему. Только закончилось плохо[1]…
Ему неприятно вспоминать ту историю, и он явно что-то не договаривает, но точно не врет. Меня его ответ устраивает, копаться в прошлом больше не хочется.Откинувшись на подушки, я подбираю ноги и попиваю прохладное игристое, глядя, как серебрится на поверхности океана лунная дорожка. Пузырьки приятно пощипывают язык и щекочут нос, алкоголь ударяет в голову и подбивает на откровения.
— Коть, а у тебя с кем-нибудь было всерьез и по-настоящему?
Баринов сводит брови, задумывается.
— Нет. Я часто влюблялся, но не серьезно и всегда мимо. Моя главная любовь впереди. Верю, надеюсь, жду! — смеется. — А ты?
— Я тоже.
— Тоже часто влюблялась? Вот-те на! А я думал, только в меня!
Придав
— Ох и самомнение у тебя! — цокаю. — Это было давно и неправда! И зачем я тебе рассказала…
— Очевидно, чтобы соблазнить меня. Ты использовала все возможные уловки. Каждую из них я просекал, но ты все равно меня сделала.
Я аж воздухом давлюсь от такого заявления.
— Неопытная девственница совратила отпетого бабника? Это же нонсенс, Коть!
— Сам в шоке, Мах! Ты умная девица! Зацепила меня, соблазнила меня, до порога довела, а любви не дала…
Он продолжает дурачиться, напевая неизвестную мне похабную песенку, а мне обидно. Девицей меня еще не обзывали. И приставка «умная» не спасает.
Выразительно фыркнув, встаю с дивана. Все, на этом дружеский ужин лучше закончить. Я надеялась, что взрослый и опытный Костя как-то разрулит нашу патовую ситуацию, а он ведет себя как придурок и портит все еще больше.
— Ты просто невыносимый! Как я могла так вляпаться? — пыхчу, просовывая ноги в босоножки.
— Я как бы вляпался не меньше, — хмыкает он, скривив губы в непонятной улыбке.
Продолжает меня расшатывать, выводит на эмоции.
— Зачем ты так делаешь, Коть? Мы же договорились, что забудем. Хотя бы попробуем, сделаем вид!
Выпаливаю и бросаюсь к выходу, но он перехватывает за запястье и тормозит.
— А если я не хочу забывать? Что если я влюбился, Маш?
Я не сразу понимаю, к чему эти вопросы, но когда смысл доходит, то земля под ногами вздрагивает. Сердце подпрыгивает, пульс бьет по вискам и оглушает частыми ударами. Я не верю. Просто не верю, что Костя Баринов сказал это мне!
Поворачиваюсь и вижу, что он все так же непонятно улыбается.
Это шутка? Снова долбанная шутка?!
Бросает в жар, следом так же резко — в холод. Я моментально трезвею, накатывает тошнота. Кажется, я больше не вывожу эти качели.
— Несерьезно и как всегда мимо? — растягиваю губы, защищаясь сарказмом.
— Пока непонятно. Оставайся, Маш. Я без тебя не разберусь.
Мы пересекаемся взглядами, и я перестаю дышать. Он не шутит. Смотрит предельно серьезно, откровенно. Понятно, что речь все о тех же трех днях, исключительно о них. Но само предложение звучит иначе, и это делает мои ноги ватными, а голову пустой.
Я не знаю, что ответить, не могу решиться. Стою и хлопаю ресницами, как чертова безмозглая кукла.
Не отпуская моего взгляда, Костя настойчиво тянет за руку и усаживает меня на колени. Небольшое давление на лопатки — и я поддаюсь, прижимаюсь к горячему твердому телу. Он утыкается в мою шею, шумно втягивает носом воздух.
— Изумительно пахнешь, — выдыхает, снова нюхает. — Надышаться тобой не могу, уже скучаю… Не улетай от меня, Машка…
Обнимает с дрожью, но так бережно, словно я сделана из тонкого хрусталя, словно очень ему дорога. Его пальцы рисуют узоры на моих плечах, губы почти невесомо касаются кожи. Я задыхаюсь от такой нежности, обнимаю в ответ, жмусь. Он тоже мне дорог, я тоже скучаю и обожаю, как он пахнет. Не хочу от него улетать. Никогда!