Больше, чем любовь
Шрифт:
— И все-таки, зачем тебе ребенок? — вернулся он к первоначальному вопросу. — У тебя вся жизнь расписана по часам, ребенок сразу нарушит этот порядок, и это будет длиться целых восемнадцать лет. Ты об этом подумала?
— Подумала.
— И все равно настаиваешь на своем, да?
— Да.
— Так почему же?
Он говорил так, будто действительно никак не может понять, почему она сознательно хочет превратить свою жизнь в хаос. И, похоже, доискивался причины, по которой он согласился бы стать отцом ее ребенка.
После короткой паузы она сказала:
— Наверное,
— Но, может, твой ребенок не захочет заниматься фирмой.
— Верно, но по меньшей мере этот ребенок имел бы от нее доход, который позволил бы ему заняться тем, что ему интересно. Эта мысль меня порадовала, я не хочу, чтобы со мной прекратился наш род.
Помолчав, он сказал:
— Ладно, это объяснение принято. Для начала.
— Но это все! Я уже не могла отделаться от мысли о ребенке. Сначала я думала только о продлении нашего рода, а потом пошли уже соображения более конкретные.
Она машинально распустила волосы, собранные в хвост, как делала всегда, когда о чем-то размышляла или нервничала.
— Я слушаю, — напомнил о себе Спенсер.
— Да-да. Просто это уже труднее объяснить.
— А ты не спеши, подумай.
Она глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Разговор на интимные темы всегда ее смущал, тем более, сейчас, когда она словно видела его, лежащего в кровати обнаженным.
Я стала думать о своем теле. Ведь я создана определенным образом для определенных целей, но не выполнила свое предназначение.
— Что ты хочешь сказать?
Она прикрыла глаза. А потом открыла их и устремила взгляд на фигурку, вырезанную из дерева, приобретенную на Багамах несколько лет назад. Она напоминала о море, солнце и песке, это отвлекло ее воображение от Спенсера.
— Что я создана для зачатия, вынашивания и вскармливания ребенка. Но я этого не сделала. Тебе не кажется, что это пустое расточительство природных сил?
— Это зависит от того, что еще ты делаешь со своим телом. Дети не единственные его пользователи. Есть еще и мужчины.
У нее по спине пробежала дрожь.
— О чем ты?
— Ну, твой организм вырабатывает гормоны, которые делают тебя отличной хотя бы от меня. Они определяют твой внешний вид, запах и реакцию на меня как на мужчину.
Она не стала углубляться в эту опасную тему:
— Понятно. Ну а я думала о своем теле в связи
— Наверняка то же самое можно сказать о тебе и в отношении мужчин.
— С чего ты взял? — недовольно спросила она.
— Потому что для получения спермы ты готова взять первого встречного.
Она села в постели.
— Ничего подобного! Ты единственный, кого я об этом попросила, и у меня были на то свои причины. Если я не знаю другого мужчины, чьи гены меня удовлетворяют, это вовсе не значит, что у меня нет отношений с мужчинами.
— В самом деле?
— Ну а это тебя не касается.
— Напротив, очень даже касается. Во-первых, это вопрос здоровья. Ты сказала, что тебе не нужен в доме постоянный мужчина, но если ты встречаешься с разными мужчинами, то рискуешь подцепить какую-нибудь заразу. Лично я начал пользоваться презервативами задолго до того, как их стали рекламировать, поскольку не хотел незапланированной беременности, но другие могут быть не такими осторожными.
— У меня нет никаких болезней. Я абсолютно здорова, о чем уже говорила тебе.
— Прекрасно. Тогда остается проблема присутствия рядом с твоим будущим ребенком мужчин. Мне неприятно думать, что рядом с моим ребенком будут появляться случайные дяди. Еще меньше мне нравится мысль, что ты будешь бросать ребенка на приходящую няню и бегать на свидания. Поэтому я спрашиваю: в настоящее время у тебя есть с кем-либо сексуальные отношения?
— Нет, — заставила она себя ответить, несмотря на уязвленную гордость. Ведь речь шла о возможности иметь ребенка. Раз уж Спенсеру Смиту для того, чтобы дать свою сперму, нужно знать, что у нее нет любовника, она готова перенести и это унижение.
— А когда в последний раз ты занималась сексом?
— Три года назад.
— И кто это был?
— Один журналист из Нью-Йорка. Мы познакомились с ним на шоу в Париже, потом, когда вернулись домой, некоторое время встречались.
— А до него?
— А за несколько лет до этого я встречалась с одним бухгалтером.
— За сколько именно лет?
— За четыре года. Мы встречались около месяца. — Неожиданно она почувствовала, что вот-вот заплачет. — А перед ним у меня был парень, с которым я познакомилась в школе бизнеса. Вот и все. Не очень-то много, правда? Ничего похожего на нимфоманию. Ничего такого, что могло бы негативно повлиять на ребенка. Если бы я подхватила болезнь, она давно бы проявилась. Если хочешь, можешь позвонить моему доктору. Он подтвердит, что я совершенно здорова. — Она закусила дрожащие губы, чтобы не расплакаться.
— Обойдусь и без этого, я тебе верю.
— Что ж, спасибо и на этом.
— Но я имел право интересоваться этими вопросами.
Ей было больно перечислять все свои неудачи, но он был прав. Те же самые вопросы она задавала Кэролайн, которая хорошо знала личную жизнь брата. Упоминание Спенсера о презервативе подтвердило слова ее подруги.
— Итак… — Его голос звучал гораздо мягче. — Ты хочешь иметь ребенка, во-первых, чтобы продолжить род Маккью, а во-вторых, чтобы исполнить предназначение своего тела. Правильно?