Больше, чем страсть

Мак-Уильямс Джудит

Они подошли к парадной двери, и Маргарет с любопытством принялась рассматривать дом. Он был меньше соседних но несмотря на свои миниатюрные размеры, производил впечатление солидности, устойчивости. На всякого, кому нужен был совет, касающийся финансов, этот дом произвел бы успокаивающее впечатление.

Прежде чем Филипп успел постучать, дверь распахнулась и показался круглолицый мальчик лет двенадцати в хорошо вычищенном платье.

— Добрый день, ваша светлость, сэр. И… — Мальчик уставился на Маргарет с таким видом, будто никогда в

жизни не видел женщин.

«А может, и не видел, — подумала Маргарет. — По крайней мере именно в этом учреждении». Насколько она успела заметить, великосветские дамы были устрашающе-невежественны в финансовых вопросах. Но она не знала, была ли это лень с их стороны или намеренная уловка их мужей, чтобы сохранить власть, вцепившись мертвой хваткой в их средства. А может быть, ни то ни другое. Может быть, это просто такой обычай. В жизни высшего общества столько условностей, противоречащих логике и даже здравому смыслу.

— Я леди Чедвик, — сказала Маргарет. — А вы?

— Томас Крофтон, если позволите, миледи.

— Рада познакомиться с вами, Томас Крофтон, — сказала Маргарет.

— М-м-м. — Томас оглянулся, словно ища подсказки, как себя вести при таких неожиданных обстоятельствах. Он не помнил, чтобы кто-то из клиентов мистера Бландингса заявлял, что рад познакомиться с ним. На подмогу ему пришел Филипп.

— Не доложите ли вы мистеру Бландингсу о нас? — сказал он, и мальчик поспешил уйти.

Невысокий человек с редеющими каштановыми волосами и в очках с толстыми стеклами вышел из своей конторы через секунду после того, как Томас сообщил об их появлении.

— Доброе утро, ваша светлость. И леди Чедвик? — Когда он обратился к ней, его голос звучал так же неуверенно, как и голос Томаса.

Маргарет решила не обращать на это внимания. Желательно ли для мистера Бландингса ее присутствие здесь, не имеет значения, так же как не имеет значения, желательно ли это ей самой. Единственный человек, чье мнение по этому поводу имеет значение, — это Филипп, а он потребовал, чтобы она была здесь. Зачем — об этом она, вероятно, очень скоро узнает.

— Не желаете ли войти? — И мистер Бландингс провел их в свою контору.

— Это мистер Уитмен. — Мистер Бландингс указал на человека, поднявшегося из-за письменного стола.

Все в этом человеке казалось чрезмерным, начиная с живота, упирающегося в жилет из ткани в желто-зеленую полоску, и кончая булавкой с огромным бриллиантом, украшающей его тщательно завязанный шейный платок.

— Я вижу, миледи, вы заметили мою побрякушку. — Мистер Уитмен громко усмехнулся, потирая пухлые пальцы. — Знаю, женщины сразу же углядят всякие пустячки.

Маргарет почувствовала, как Филипп, стоящий рядом с ней, напрягся, и поспешила сказать:

— Трудно его не заметить, мистер Уитмен. Я никогда не видела таких крупных бриллиантов.

— Ну, миледи, спасибо, но всем известно, что дед Чедвика привез из Индии камушки покрупнее. Маргарет удивленно заморгала. Дед Филиппа был в Индии? —

Я слышал, будто он привез и разноцветные камни. Хотелось бы мне заполучить настоящий хороший рубин, милорд. Ежели захотите когда продать и подумаете в первую очередь про меня, буду признателен. Дам хорошие деньги, это точно. — У меня нет нужды продавать фамильные Драгоценности. — Голос Филиппа был холоден как лед.

— Знаю, что у вас нет нужды. — Судя по всему, тон Филиппа ничуть не обидел Уитмена. — Хотя признаюсь, когда Бландингс подъехал ко мне насчет этой вашей идеи, я сперва подумал — может, у вас дела пошли плохо, вот вы и ищете меня, чтобы я вытащил вас из речки под названием Долг, да мои источники мне сообщили, что вы богаты, как Крез. Вот я и удивился, с чего это вам захотелось заняться заводским делом. То есть это не такое дело, которым обычно занимаются графы.

— Я не уверен, что я этим занимаюсь, — возразил Филипп. — Это идея моей жены. Кустистые седые брови Уитмена взлетели вверх.

— В жизни не видывал женщин, которые хотели бы зарабатывать деньги. Только тратить.

— Может быть, вам стоит расширить ваш круг знакомств? — отпарировала Маргарет.

— Не хотел бы обижать вас, миледи, но это все же не ответ на мой вопрос. Зачем вы хотите взять меня в партнеры в таком рискованном предприятии?

— Затем, что я собираюсь устроить фабрику, которая станет брать на работу солдат, уволенных из армии, и мне нужны ваши познания, чтобы это дело пошло, — сказал Филипп. — Не знаю, насколько внимательно вы следите за событиями в парламенте, но я пытался провести закон о пенсиях демобилизованным солдатам. Уитмен покачал головой.

— Легковесное представление о делах. Налоги поднимутся, а высокие налоги плохи для бизнеса.

Маргарет смотрела на недовольное лицо Уитмена и ничего не понимала. Ведь он принадлежит к тому же классу, что и она, и при этом ему, кажется, совершенно безразлична бедственная участь демобилизованных воинов.

— Не будь этих солдат, мы проиграли бы войну французам. Для вашего бизнеса это было бы гораздо хуже, — сказал Филипп.

Маргарет перевела взгляд с лихорадочно горящих щек Филиппа на стиснутые челюсти Уитмена. Ей показалось, что эти двое не уступают друг другу в упрямстве. Если они начнут спорить, это может продолжаться часами.

— Мистер Уитмен, если бы вы не думали, что это рискованное предприятие не сулит вам прибыли, вас бы здесь не было, — напомнила ему Маргарет.

Уитмен провел толстыми пальцами по подбородку.

— Ну знаете, миледи, прибыль прибыли рознь. Лично я не уверен, что идея вашего мужа принесет доход, — сказал Уитмен. — Особенно если он будет слишком часто вмешиваться в повседневные мелочи.

Филипп открыл было рот, но Уитмен поднял руку, очевидно зная, что тот намерен сказать.

— Нет, милорд, тут нет никакого неуважения, но нужно дать каждому заниматься своим делом, а по правде говоря, это дело как раз и не ваше.