Больше, чем желание
Шрифт:
Она произносит это, но выглядит так, будто сейчас заплачет.
Она хочет сойтись с Гриффом. Она просто боится признать это.
Я тянусь через разделяющее нас пространство и беру ее за руку.
— Помоги мне выбраться из этой передряги, и я верну его тебе.
Слезы застилают ее глаза, когда она смотрит на меня так, будто я сошел с ума.
— Ты не можешь давать такое обещание.
На самом деле, я думаю, что могу. Грифф любил ее когда-то. До нее он никого в своей жизни не любил. Ни родителей. Может, даже меня не любил. Он никого не любил после нее, судя по всему тому, что я слышал. Я
— Тогда я, черт возьми, постараюсь. Просто помоги мне придумать, как сказать Кили, что мне жаль, и я буду ставить ее на первое место до конца наших жизней.
Бритта делает долгую паузу. Печаль, агония и сожаление отражаются на ее лице. Оно такое искреннее, что я почти вздрагиваю.
— Не делай ничего, чтобы вернуть Гриффа в мою жизнь. Я двигаюсь дальше. У Джейми будет отчим. Это, можно сказать, решено. Но если ты хочешь вернуть Кили, сделай то, чего твой брат никогда не делал для меня: выясни, что она ценит больше всего, и сделай все возможное, чтобы дать ей это. Я не о деньгах. — она качает головой. — Значимые вещи. Чего она хочет от жизни?
— Я спросил ее об этом в ту ночь, когда мы встретились, — больше для того, чтобы завести светскую беседу и придумать, как заманить ее в постель. — Ее ответ был таким простым и в то же время таким удивительным, что в то время я не знал, как его понимать. Она хочет быть счастливой.
— А что сделает ее счастливой?
Внезапно я понимаю. На самом деле, я знаю все, что мне нужно сделать. Это очевидно. Я просто не хотел этого видеть, потому что это будет тяжело. Мне придется пожертвовать чем-то, в чем я, по общему признанию, никогда не был хорош.
Но, наконец, я думаю, что я готов. Нет, я знаю, что это так.
Кили на первом месте. Каким-то образом я собираюсь убедить эту женщину признать, что она любит меня. Тогда, если она мне позволит, я проведу остаток своей жизни, делая ее счастливой.
Я бросаю взгляд на свой телефон. Мне просто нужно, чтобы она позвонила мне и сказала, что возвращается домой.
Глава 15
Кили так и не вернулась домой во вторник вечером. Не оставила записку. Не перезвонила. Тишина. Когда вернулся в квартиру, я обнаружил, что гостевая комната пуста. Все ее вещи исчезли.
И она исчезла.
И, очевидно, у нее не было намерения возвращаться. Я не думаю, что когда-либо в своей жизни получал такой удар под дых. Когда мы с Гриффом поссорились, я не испугался, потому что он член семьи. Я думал, что это временно.
Уход Кили кажется необратимым.
В ту ночь я написал ей. Позвонил. Я много раз извинился. Все без ответа… до полночи. Спустя пять часов после начала их свидания с Гриффом.
«Я делаю ВСЕ, чтобы дать тебе то, чего ты хочешь. Не звони мне.»
Сердце ушло в пятки. Как я и подозревал, «в порядке» вовсе не означало, что все хорошо.
Трясущимися руками я отправил ответное сообщение, извиняясь как в последний раз. Ничего. С тех пор она со мной вообще не разговаривала. Прошло почти сорок восемь часов
Когда она ушла в дом Гриффа перед их свиданием, она знала, что покидает меня навсегда. Она теперь с моим братом? Не знаю. У нее нет своей квартиры, где она еще может быть? Даже возможность того, что она там, ранит. Я не могу представлять женщину, которую люблю, в постели со своим братом. Я знаю, Грифф переспал с Тифф. Честно говоря, мне было все равно. Кили совершенно другая. Потерять ее — это невыносимо. Хуже того, она вольна делать все, что — и с кем — захочет.
Убейте меня. Я жалкий. Я раскаиваюсь. Меня тошнит при мысли о том, что я когда-нибудь увижу ее с моим братом.
Я совершенно и бесповоротно облажался. И я определенно получаю то, что заслуживаю.
С вечера вторника я практически живу в офисе. Я ненавижу возвращаться домой, потому что я вижу Кили повсюду — на кухне, готовящей еду, на моей кровати, смотрящей на меня приглашающим взглядом, на веранде, ждущей, что я доставлю ей удовольствие. Это место пахнет ею. Я не могу спать. Это кошмар.
Что мне делать с остатком своей жизни?
Когда я вхожу в свою квартиру и бросаю ключи на стойку бара, я стараюсь не позволять воспоминаниям преследовать меня. Я здесь только потому, что сегодня вечером уборщикам назначено убрать офис. Когда они вошли, они выглядели так, словно они меня жалели. И они избегали меня, как будто я не мылся столетие. Наверное, так и есть.
Вздохнув, я иду в ванную и занимаюсь рутиной. Надеваю пижамные штаны и думаю о том, что буду есть на ужин и как лягу спать в кровать, все еще смятую с тех пор, как я в последний раз укладывал Кили на эти простыни.
Проходя через гостиную, я беру со стойки меню обслуживания номеров. Все это стало для меня дерьмом. Я слышу, как она в моей голове говорит о натрии, насыщенных жирах и прочем, о чем я до нее особо не задумывался. Вместо этого я беру яблоко из миски на стойке. Она уже помыла его. Оно последнее.
Я откусываю кусочек и вспоминаю, как в последний раз я ел его, разговаривая с Кили после работы. В каком-то смысле я все еще чувствую ее вкус. Ее поцелуй, ее заботу, ее сердце.
Господи, я становлюсь плаксой. Я проглатываю сочный кусочек, но все это время борюсь со слезами. Я почти хочу знать, когда это чувство пройдет. С другой стороны, я этого не делаю. Как только осколки моего разбитого сердца чуть-чуть притупятся, это будет значить, что она уходит дальше от меня.
У меня все плохо. Я люблю Кили. Тот факт, что я однажды влюбился, сам по себе чудо. Я не жду, что это когда-либо повторится.
Может, это и объясняет, почему мой брат превратился в такого мудака после расставания с Бриттой.
Честно говоря, тот факт, что он, скорее всего, ухаживает за единственной женщиной, без которой я не могу жить, приводит меня в еще большее бешенство. Он знает, как ужасно чувствовать зияющую дыру в своем сердце.
Я бросаю взгляд на телефон. Ничего. Я должен перестать надеяться получить от нее сообщение… но я не могу. Еще нет и 18:30. Я заполняю несколько часов расхаживанием по квартире, руганью, ударами кулаком по стене и сожалениями. Но на самом деле, что будет после этого? В конце концов, мне придется лечь в кровать.