Большевик, подпольщик, боевик. Воспоминания И. П. Павлова

Бурденков Е.

После Кисловодска я чувствовал себя намного лучше, стал реже попадать в больницу, хотя и это случалось. Дальнейшая моя служба в армии ничем особенным не отличалась. После войны жена окончила педагогический и библиотечный институты, дочь – Свердловский университет, вступила в партию. Сын стал кандидатом в члены партии, окончил Военный институт иностранных языков, женился и уехал работать в Болгарию.

Выйдя в отставку, я продолжаю вести общественную работу – состою членом партийной комиссии Уральского военного округа, вхожу в Ученый совет Музея Я.М. Свердлова, работаю в Обществе старых большевиков, выступаю с лекциями и докладами на свердловском партийном и комсомольском активах, на сессиях Уральского филиала Академии наук.

В заключение поделюсь воспоминаниями еще об одном историческом событии – смерти И.В. Сталина. Утром 2-го марта 1953 года мне позвонила жена моего заместителя и прерывающимся от волнения голосом пересказала только что переданный по радио (у нас на работе радио не было)

бюллетень о здоровье товарища Сталина – кровоизлияние в мозг. Как врач сказала, что надежд на спасение мало. Должно быть, у меня был очень удрученный вид, потому что ко мне с расспросами тут же бросились мои подчиненные. Я не мог говорить – перехватило горло. Часа два спустя поехал в штаб округа. Очевидно, люди уже знали о несчастье – и в трамвае, и на улице почти не было смеющихся лиц, все выглядели подавленными. 6 марта с утра по радио раздались тревожные позывные, мы с женой поняли, что случилось непоправимое. Заговорил Левитан. Сколько раз мы слышали его могучий голос во время войны, когда он зачитывал приказы тов. Сталина! А тут он говорил печально, с перерывами, надрывно – любимый вождь умер. Ошеломленный, я отправился на работу. По дороге – сплошь угрюмые лица, многие с мокрыми от слез глазами. На работе, чтобы подбодрить подчиненных, рассказал им о подпольной работе Сталина, о том, какой он был смелый, неутомимый революционер.

Потом поехал в штаб округа, а оттуда – на траурный митинг. Все стоя выслушали правительственное сообщение о смерти тов. Сталина, молча разошлись. Все эти дни прошли как в тумане. Горе так захлестнуло, что не хотелось ни о чем ни думать, ни говорить. По сравнению с происшедшим остальное казалось каким-то мелким, незначительным. В день похорон я отправился к своим старикам-подпольщикам. Похороны мы встретили стоя, тяжело было. Мы понимали, что в эти минуты весь мир стоит с поникшей головой.

Заменить Сталина, как заменить Маркса, Энгельса, Ленина, невозможно. Эти люди незаменимы. Можно продолжать лишь их дело, их учение, и нашей партии это под силу. С пути, по которому ее вел тов. Сталин, ее никто не собьет, и никто ее ничем не испугает, как бы этого ни хотелось нашим врагам. Думалось: нам тяжело, это верно, но горе нас не сломит. Пусть империалисты знают – Коммунистическая партия Советского Союза приведет нашу страну к коммунизму. Гибель же капитализма неизбежна – сто с лишним лет назад это доказал Маркс. Сталин умер, но его учение будет жить вечно [150] .

150

Более подробно и взвешенно свое отношение к Сталину И.П. Павлов сформулировал после XX съезда КПСС в письмах директору Дома-музея Я.М. Свердлова А.Г. Деменевой, которые хранятся в фондах этого музея:

«О борьбе с культом… конечно, загубленных людей партии и народа не вернешь… суд присуждает к смертной казни убийцу, убивавшего одного человека. А тут столько убито людей и каких людей. Пусть это ошибка трагическая. Эту ошибку истязания не простить Сталину. И мы не имеем права прощать. Это позорная страница всей партии и, конечно, тяжело нам всем. Урок тяжелый, но учить его надо» (из письма от 20 апреля 1956 г.).

«Конец рукописи о культе личности переделывать не буду. Вы знаете, что я не очень был подвержен этому культу, но здесь дело особое. Во-первых, я писал это в 1953– 54 годах, а не теперь. Во-вторых, а это главное, я писал о том, что было в действительности. Тов. Хрущев в своей статье, которая напечатана в "Правде" в конце августа этого года… прямо говорит: "мы все плакали на похоронах Сталина". И это правда, плакали, в том числе плакал и я! Ведь кто знает, что было бы с Советской властью после смерти Ленина, если бы не твердая железная рука Сталина. Поэтому его заслуги перед страной огромны. Но ему история не простит уничтожения лучших людей нашей партии и народа. Его ошибка трагична» (из письма от 8 сентября 1957 г.).

Эпилог

Итак, «летопись окончена моя». Я описывал жизнь и работу старого большевика-подпольщика, рядового коммуниста, где бы он ни был, что бы ни делал. Старался рассказать то, что может пригодиться писателю или историку. Выполнил ли я эту задачу – не мне судить. Надеюсь, что моя история, история солдата армии, полководцем которой был Великий Ленин, будет интересна грядущим поколениям.

В заключение позволю себе немного пофантазировать.

На встречу нового, 2000-го, года собралась большая семья. Стол уставлен хорошими винами, в хрустальных вазах горками лежат фрукты, виноград, свежие ягоды из теплиц. На стенах – портреты вождей Коммунистической партии Советского Союза, живых и умерших. В простенке между телевизором и радиоприемником в рамках две фотографии – седого офицера и пожилой женщины. Стрелка часов подходит к 12 часам ночи. Все, молодые и пожилые, усаживаются за стол. По правую руку от хозяина дома сидит седая пара. Каждому уже под 80, но они выглядят бодро и свежо – оба крупные ученые. Слышится бой кремлевских курантов. Красивый мужчина лет 55-ти встает с бокалом шампанского в руке и начинает свою новогоднюю речь:

«Друзья

мои! Мы собрались, чтобы встретить новый, 2000-й, год! Как всегда, мы будем подводить итоги, но только не года, как делали раньше, а целого столетия. Итоги двадцатого века!

Двадцатый век– век героической борьбы за лучшее будущее всего человечества. Прошу вас встать– я буду говорить о героях, отдавших все свои силы и саму жизнь за коммунизм, за тот строй, который сделал человека счастливым, свободным. Я говорю о старой большевистской гвардии, гвардии партии Ленина – Сталина, которую никогда не забудет история. Эти люди не знали, что такое страх, что такое личная жизнь. С молодых лет в их сердцах горела неугасимая любовь к Родине и ненависть к ее врагам. С мыслью о Родине, о борьбе за ее счастье шли они в тюрьму, в ссыпку, на каторгу и на смерть. Своей отвагой и честностью они изумляли даже врагов, трудящиеся восхищались ими и за ними шли. Партия большевиков повела рабочий класс и крестьянство на борьбу за социалистический строй, за коммунизм и, как видите, мы достигли желанной цели. На пороге нового тысячелетия первое слово мы должны сказать о Марксе, Энгельсе, Ленине и Сталине и об их старой гвардии. Мы горды тем, что одним из таких героев был наш дед и прадед. Поднимем же бокалы за наше прекрасное будущее и одновременно воздадим должное нашим славным предкам!».

Старушка посмотрела на фотографии на стене и, вынув из рукава платок, закрыла им глаза. Она плакала. Лица, на которые она смотрела, были ее отец и мать.

 Перед отправкой на фронт. Уфа, март 1915 г.

На фронте. Зима 1915 г.

Дважды Георгиевский кавалер. Лето 1916 г.

Хозяйственный комитет 197-го полка. Председатель И.П. Павлов сидит слева. Лето 1917 г.

Участники совещания снабженцев войск Сибири. И.П. Павлов во втором ряду 4-й слева. Омск, сентябрь 1921 г.

И.П. Павлов с молодой женой С.Н. Павловой (Сосуновой). Саратов, октябрь 1919 г. 

Родители С.Н. Павловой – Ольга Николаевна и Николай Филиппович Сосуновы. 1893 г.

И.П. и С.Н. Павловы. Сарапул, 1924 г.

С.Н. и И.П. Павловы с сыном Артемием (1923—1943) и дочерью Ириной (р. 1922). Сарапул, 1924 г.

 И.П. и С.Н. Павловы с детьми – Ириной, Борисом (1926—1993) и Артемием. Свердловск, август 1932 г.

 И.П. Павлов – заместитель управляющего Коммунального банка. Свердловск, 1936 г.

Ирина Николаевна Сосунова. 1940 г.