Большие и маленькие ошибки любви
Шрифт:
– Расслабься, – приказал он, когда Ненне задёргался, пытаясь выплюнуть твёрдую плоть, упёршуюся в горло. – Вот так, умница, – Тир ласково погладил Ненне по спине и стал подталкивать за затылок, задавая ритм. Дело пошло быстрее, и вскоре Тир кончил, сжимая губы.
Сразу накатились усталость и разочарование. Этот минет был слабым подобием того, что он ожидал от своего партнёра. Почему Ненне не может сделать ему приятное? Возможно, он потом научится? Тир притянул Ненне, стирающего с лица слёзы, и уложил к себе на грудь. Рано или поздно этот молочный мальчик вырастет, и тогда всё непременно станет лучше. А пока Тир мог расслабиться и начать
***
В четверг последней парой стояла психология. Идти на неё не было ни малейшего желания, когда на улице заканчивались последние тёплые деньки. Всю переменку Тир стоял с Ненне в каком-то укромном уголке и яростно тискал его, зацеловывая и поглаживая между ног. Ненне плыл, поскуливал и тянулся за его губами. Тир был уверен, что очень скоро переспит с ним, потому что так хотело его тело. Разум после встречи с Ненне стал сдавать, и отказывался приходить на свидания.
Риг оттащил брата от раскрасневшегося омеги и напомнил про занятия. Если бы это был кто-то другой, а не Риг, Тир бы послал его куда подальше, но Риг умел взывать к его голосу разума.
Занимать место рядом с Ньялем не было желания, но лектор потребовал сесть так, как рассадил их в прошлый раз. Ньяль хмуро посмотрел на своего вынужденного соседа и погрузился в конспект.
– Ты пахнешь виноградом, – прошептал он, не поворачивая головы. – Это Ненне?
– А тебе завидно? – Тир усмехнулся и придвинулся ближе, заставляя Ньяля обернуться. Из-под очков блеснули ярко-голубые глаза, не водянистые, как у Ненне, а бирюзовые, как небо. Губы Ньяля дрогнули, изгибаясь в неприятной усмешке, и Тир вернулся на место, смущённый накатившимися мыслями. Почему ему хотелось попробовать вкус этих губ, он не понимал, и это ему не нравилось.
Первую часть урока лектор рассказывал о невербальном общении, и Тир только фыркал, считая, что знает по теме намного больше. Ньяль делал пометки в планшете, и альфа изредка бросал на него взгляд. Несмотря на плотную фигуру, кисти у Ньяля были узкие, пальцы длинные и подвижные. Тир вспомнил, как ловко обращался Ньяль с барабанными палочками, и в голову пришла безумно пошлая фантазия, что Ньяль этими пальцами мог бы сделать с его членом.
Тир покрутил головой, отбрасывая развратные мысли. Видимо, Ненне его так разогрел, что он перестал ценить свои принципы, отказался от твёрдой уверенности, что в жизни у него будет лишь один омега – его истинный, и стал заглядываться на других. Но Тир всегда считал это отвратительным – измены, чужие омеги, неправильные связи. Тир был уверен, что сможет этого избежать, и сейчас стыдил себя самого.
Закончив читать материал, лектор потребовал повернуться соседям друг к другу и попытаться определить настроение своего партнёра. Ньяль развернул стул и посмотрел Тиру прямо в глаза. Стараясь скрыть охватившее его желание, Тир вальяжно сел, откинув руки за спину, и нагло обвёл Ньяля взглядом.
– Ты раздражён, – пренебрежительно сказал Тир, улавливая мелкие детали в движениях губ, рук и носа. – А ещё я тебе нравлюсь, – добавил он с наглой улыбкой. – Я привлекаю тебя как альфа!
Ньяль попытался отмахнуться и выдавил равнодушную улыбку.
– Специалист по эмоциям? – ответил он так же пренебрежительно. – Я вижу, что ты самоуверенный, беспардонный хам. И у тебя на меня стоит.
Тир резко выпрямил спину. То, что член ему не подчинялся, всегда бесило, а
– Дурак! Меня Ненне ждёт, и я думал о нём! – Тир отвернулся, показывая, что практические занятия закончены. Ньяль хмыкнул и, открыв планшет, сделал вид, что читает.
Как только урок закончился, Тир опрометью выбежал на улицу и помчался к месту встречи со своим омегой. Вместо приветствия он жадно вцепился в его губы. Желание зашкаливало, и Тира начинало это раздражать – похоть захватила его, мешала мыслить и делала из него раба своего члена. Прижав тело Ненне к себе покрепче, он сжал его ягодицы, надавливая пальцами на скрытый тканью вход. Захотелось порвать брюки и запихнуть в него руку, а потом выебать до потери сознания.
– У меня через две недели течка, – тихо прошептал Ненне. – Ты ведь подождёшь?
– Непременно, – Тир отстранился, и Ненне вздрогнул, заметив плещущуюся в глазах альфы злобу.
Глава 5. Секреты
Тир не мог смотреть на то, как брат прижимался к Фреиру. Сразу хотелось оторвать их друг от друга и напомнить близнецу, что это он, Тир, самый близкий для него человек. К Ненне не было и сотой доли тех чувств, что испытывал он к брату. Так почему же Риг им пренебрегает?
Оден вытащил их на неделе в какой-то клуб, где играли "Деде едденкоппер", и всё выступление Тир не мог оторвать взгляд от Ньяля. Ситуация его раздражала, но он не хотел ничего менять. Почему к Ньялю так тянуло – можно придумать множество объяснений, начиная необычной внешностью и заканчивая необыкновенным талантом. Но истинная причина была гораздо глубже – Тир думал о поцелуях.
Ненне в клуб он не позвал. Тир вообще старался избегать омегу там, где нельзя будет заткнуть ему рот поцелуями или членом. Сейчас его с Ненне связывали только сексуальные желания, и после двух недель встреч Тир уже не думал, что это неправильно. Наверное, такие отношения и должны быть у истинных. А то, что у Рига с Фреиром всё по-другому – так это им просто повезло. А может, и не по-другому: вдруг Фреира Риг тоже раздражает? Хотя Тир представить не мог, кому может не нравиться его брат.
После концерта Рэв пригласил всех к себе. Жил омега в небольшой съёмной квартире, но четверо музыкантов и четверо гостей легко нашли себе место. Скромная, но уютная обстановка способствовала общению. Но находясь рядом с Ньялем, Тир не знал, куда глаза деть. В голову лезла всякая нелепица. И на брата тоже смотреть не было сил – так и хотелось подойти, вытащить из объятий Фреира и спросить, потерял ли он уже девственность. И если Риг просто намекнёт на положительный ответ – Тир убьёт Фреира. Подвесит альфу за яйца и оторвёт член, которым он посмел испортить его брата. Такие мысли очень злили.
– Тир, тебе дед уже всю жизнь расписал? – спросил Октель, откликаясь на какую-то реплику Рэва.
– Нет, – бросил он и перевёл взгляд на брата, надеясь, что тот, как обычно, ответит за Тира. Но тот, обхватив руками лицо Фреира, вылизывал ему рот. Смотреть на это было противно, и Тир, извинившись, поднялся.
Выйдя на маленький балкончик, он застал там Одена и Ньяля. Захотелось съездить Одену, своему другу, по наглой морде. Без причины. Просто так, чтобы выпустить пар, успокоить горящую голову и заткнуть безумное возмущение в груди. Откуда всё это? Почему вся его жизнь превратилась в пытку на медленном огне? Всё происходящее сводило с ума.