Большой флот Страны Советов
Шрифт:
Однако через час после взрыва возник и стал быстро увеличиваться крен на левый борт, справиться с которым не удалось. В 4.15 линкор стремительно повалился на левый борт и опрокинулся вверх дном. Позже выяснилось, что под кораблём был не твёрдый грунт, а многометровый слой ила, который «Новороссийск» разрезал своими мачтами и надстройками как нож масло. В результате погибли 609 человек из команды линкора и состава аварийных партий.
Таким образом, по числу жертв эта катастрофа не знает себе равных в советском ВМФ. Причем во время самого взрыва погибли не более 100 человек, остальные — в результате опрокидывания. Много моряков оказались внутри корпуса перевернувшегося корабля. Благодаря воздушным подушкам они были живы ещё трое суток, но спасти удалось только семерых. В гибели всех этих людей всецело виноваты командующий флотом вице-адмирал В. А. Пархоменко
131
В нынешнюю эпоху радикальной ревизии истории СССР родственники многих деятелей, замаравших себя в прошлом всякого рода «ляпами» либо преступлениями, предпринимают настойчивые попытки реабилитировать своих отцов и дедов. Вот и в наше издательство пару лет назад обращался сын вице-адмирала Пархоменко. Он хотел, чтобы мы издали книгу, написанную им совместно с неким журналистом ради доказательства полной невиновности своего отца, ставшего — ясное дело — «жертвой клеветы» и «козлом отпущения».
Читателям, желающим составить полное представление об этой трагедии, рекомендуем разыскать и внимательно изучить следующие публикации:
1) Каржавин Б. А. Тайна гибели линкора «Новороссийск» (1991 г.);
2) Гибель линейного корабля «Новороссийск»: Документы и факты (1992 г.);
3) Черкашин Н. А. Реквием по линкору (1989 г.). — Прим. Ред.
Расследованием обстоятельств катастрофы занималась правительственная комиссия во главе с заместителем Председателя Совета Министров СССР В. А. Малышевым (который, обратите внимание, курировал все работы по созданию ракетно-ядерного оружия). Комиссия заявила, что линкор затонул в результате внешнего подводного взрыва с тротиловым эквивалентом около 1000 кг. Вероятнее всего, что взорвалась оставшаяся со времен войны немецкая донная магнитная мина. Однако эта версия не выдерживает никакой критики.
Во-первых, мощность заряда, если судить по данным записей Крымской сейсмической станции и по масштабам разрушений корпуса корабля, была больше в два — два с половиной раза. Во-вторых, водолазы обнаружили на грунте воронки от взрывов двух зарядов, а не одного. Одна воронка находилась под корпусом линкора, другая — примерно в 30-и метрах от него справа по борту. Радиус каждой из воронок составлял 14 метров, что говорит об одинаковой мощности двух зарядов. В-третьих, в период 1951—53 гг. на дне Севастопольской бухты были обнаружены, подняты и разряжены более 20 германских донных мин типа LMB и RMH. Они полностью утратили свои боевые качества вследствие полной разрядки аккумуляторных батарей и коррозии корпусов. В-четвёртых, все места якорных стоянок линкоров и крейсеров в Севастополе после войны многократно тралили и проверяли, в том числе путём подрыва больших глубинных бомб. Начиная с 1944 года, на якорное место №3 линкоры и крейсеры становились более 140 раз без всяких последствий.
Эти, а также другие факты позволили независимым исследователям уже давно прийти к однозначному выводу, что линкор «Новороссийск» стал жертвой целенаправленной диверсии. В данной связи обращает на себя внимание весьма странное обстоятельство: уже в начале 1956 года (т.е. всего через три месяца после катастрофы!) было принято решение о ликвидации материалов свидетельских показаний, собранных Правительственной комиссией.
Правительственная комиссия отметила многочисленные недостатки организационно-технического обеспечения непотопляемости и ошибки в борьбе за живучесть, приведшие к гибели корабля и людей. В её решении сказано:
«Основными причинами гибели большого числа людей из личного состава линкора «Новороссийск» являются: командующий Черноморским флотом вице-адмирал Пархоменко, и.о. командующего эскадрой контр-адмирал Никольский, и.о. командира линкора капитан 2-го ранга Хуршудов».
Во время расследования обстоятельств катастрофы вызывающе вёл себя член Военного совета флота вице-адмирал Кулаков. Главный флотский комиссар, тот самый, кто в 1947 году разоблачал адмиралов Кузнецова, Галлера, Алафузова, Степанова, продавшихся мировому империализму, ныне проявлял такую заботу о людях, что не выдержал
«Отчего вы, товарищ Кулаков, улыбаетесь? Идёт разговор, как вы спасали людей, боролись за жизнь людей. Что вы балаганите? Здесь серьёзный разговор. Вы отвечаете как член Военного совета наряду с командующим. Почему же люди боялись сказать командующему флотом о грозящей опасности? А может быть, многие люди боялись, что им ответят: «Ты трус, паникёр, я тебя застрелю?» — такая система существует на флоте?» [132]
Как бы то ни было, флагманский корабль Черноморского флота вместе с шестью сотнями моряков затонул в главной базе флота, на глазах флотского начальства, в нескольких сотнях метров от берега. Однако никого из виновников человеческих жертв под суд не отдали, ограничились административными мерами. О самой же катастрофе было приказано забыть. На братской могиле погибших моряков даже не разрешили установить памятник с пофамильным списком жертв.
132
«Независимое военное обозрение», 1997, №1 (28).
По мнению независимых историков С. В. Елагина и А. Е. Тараса, туман секретности и дезинформации, более чем на 30 лет окутавший эту трагедию, был обусловлен двумя основными причинами.
«Новороссийск» на рейде Севастополя
Во-первых, как московскому, так и местному начальству крайне не хотелось признавать тот факт, что в главную базу Черноморского флота беспрепятственно проникли иностранные диверсанты, без помех сделали своё дело и столь же свободно ушли. Ведь это означало, что любимый советский лозунг «граница — на замке» абсолютно не соответствовал действительности. В частности, правительственная комиссия установила, что вход в Севастопольскую бухту вообще никто не охранял!
Во-вторых, в артиллерийских погребах линкора «Новороссийск» в момент взрыва находились 320-мм снаряды со специальной боевой частью, т.е. с ядерными зарядами! Следовательно, лишь по счастливому стечению обстоятельств (взрыв произошёл перед первой башней главного калибра, а не под её погребом) диверсия не повлекла за собой ядерный взрыв в Севастополе.
Вышеупомянутые авторы убедительно доказывают, что взрыв устроили подводные диверсанты из состава 12-й флотилии британского флота. Они скрытно проникли в главную базу ЧФ на двух сверхмалых подводных лодках типа «X-51». Их целью являлся подрыв линкоров «Севастополь» и «Новороссийск», имевших на борту 305-мм и 320-мм «атомные» снаряды. По замыслу организаторов диверсии, в результате должен был произойти двойной атомный взрыв, который бы уничтожил все или почти все корабли эскадры ЧФ. От города Севастополь и от порта вообще ничего бы не осталось. Но при этом «Новороссийск», ставший 28 октября на штатную якорную стоянку линкора «Севастополь», случайно принял на себя двойной удар, а снаряды с «атомной» боевой частью не сдетонировали.
В свою очередь, сама диверсионная операция 12-й флотилии британского флота была вызвана военно-политической ситуацией, сложившейся в тот период в бассейне Средиземного моря. Главным образом, британское Адмиралтейство обеспокоило появление там советских боевых кораблей, использовавших в качестве пунктов базирования албанские порты Влёра и Дуррес (с 1958 г. они превратились в постоянные базы для 40-й отдельной бригады подводных лодок Черноморского флота и других соединений). Английским адмиралам хотелось как следует «проучить» русских, чтобы надолго лишить их возможности совать свой нос в те воды, где традиционно господствовал Королевский флот.
В предельно кратком изложении, логика рассуждений Елагина и Тараса такова:
а) только у англичан была серьёзная причина стратегического уровня для осуществления этой диверсии;
б) они весьма грамотно избрали достойную цель — два старых линкора, обладавших недостаточной живучестью, но при этом имевших на борту «склады взрывчатки» огромной разрушительной силы (включая ядерные боеприпасы);
в) только у англичан были в то время соответствующие технические средства (пять сверхмалых подводных лодок) и опытные кадры подводных диверсантов;