Большой прощальный поцелуй
Шрифт:
Залив был огромный, черный, загадочный и немного зловещий. Окрестное население постоянно менялось, кто-то приезжал, кто-то уезжал. Луна все еще не могла выбраться из ветвей деревьев.
В темноте мало что было видно, но Кейд сомневался, чтобы здесь что-нибудь изменилось. При дневном свете он разглядел бы несколько примитивных рыбацких биваков, редкие хижины охотников вдоль водостоков, уходящих в глубь лесов.
Эта мысль развеселила его. Возможно, на его земле уже поселились люди. Семь лет назад такие люди, называемые "скваттерами",
Наконец луна вырвалась из ветвей деревьев и как бы высветила на воде его судно. Холодный ночной ветер пронизывал до костей. Вода при лунном свете стала походить на черный бархат, кое-где протканный серебряными нитями.
Когда он обогнул знакомую примету – каменную косу, Мими заговорила, впервые после того как принесла вино:
– Вы превосходный мореход!
– Благодарю, – ответил он.
Лучше бы он не пил вина. Оно не помогло. То, чего он хотел, не ищут в бутылке.
– Мы почти на месте?
Кейд вглядывался в залитую лунным светом береговую линию.
– Я бы сказал, мы сейчас как раз напротив моей земли, но с тех пор, как я здесь был, прошло много лет.
Он различил на берегу проблески розоватого света.
– Вон там должен быть бивак.
– Значит, есть дом?
– Хижина. Мы с отцом пользовались ею несколько раз в году.
– Сколько там комнат?
– Одна.
Она облизала губы.
– Ох!
Розовое пятно света становилось ярче, превращаясь в фонарь, освещающий довольно обширный пирс, уходящий в воду. К тумбе был причален быстроходный, как определил Кейд, катер, рядом стояло несколько лодок поменьше. Очевидно, официантка из Нового Орлеана была права – Джанис затевала здесь "большой бизнес".
Он подвел судно к свободному причалу.
Хижина, построенная им и его отцом, исчезла, ее заменил просторный двухэтажный бревенчатый коттедж, вокруг которого было разбросано с десяток коттеджей поменьше. Освещен был только центральный.
Кейд заглушил моторы и выскочил на пирс.
– А сказали, что у вас хижина! – сказала Мими со смехом.
– Да, была хижина, – мрачно ответил он.
Он хотел идти дальше, но Мими остановила его:
– Вам, конечно, не терпится увидеть Джанис, я понимаю, но разве можно выходить на берег в таком виде?
Он сообразил, что на нем все еще только красные плавки и капитанская фуражка.
Он надел последнюю чистую белую рубашку и брюки. Тяжелый пистолет оттягивал карман и мешал двигаться. После некоторого раздумья он заткнул его за пояс. Надел сандалии.
Мими ждала на корме. Кейд помог ей сойти на причал. Он был совсем недавно построен, сильно пахло свежестругаными досками и почему-то креозотом. Неподалеку высились штабели строительных материалов.
Он стоял, сдвинув фуражку на затылок, и разглядывал освещенный дом.
Мими проявила нетерпение:
– Чего вы ждете?
– Да думаю...
– О
– Не попаду ли я в ловушку?
Он перевел взгляд с освещенного коттеджа на ряд кустов, протянувшихся за узкой полоской песка. Вроде бы на пристани и у воды никого не было. Слышался только шепот ветра, ночные трели болота да ритмичный шелест набегающих на берег волн.
– В ловушку?
Мими была озадачена.
Он не стал объяснять. Джанис его предала. Они с Токо смешали его имя с грязью. Потом появился Моран, ее похождения обсуждались со всеми подробностями в Бей-Пэрише. Она знала, что его освободили из плена. У нее были веские основания бояться его. Вполне логично с ее стороны предположить, что он пожелает рассчитаться с ней, поэтому она должна была предусмотреть какие-то меры от него.
Ускользающая мысль о том, что он то ли слышал, то ли видел, но не придал этому значения, продолжала его тревожить. Неожиданно он понял, что это было. Ну конечно же! До него долетел звук небольшого самолета, поднимающегося вверх. Моран был летчиком. По воздуху от Бей-Пэриша лететь сюда всего несколько минут. Если Моран был там, он знал, что Джо Лейвел убит, что подозревается в убийстве Кейд и что ордер на его арест подписан. Чтобы обезопасить себя, Джанис оставалось лишь вызвать шерифа.
Мими сражалась с мошкарой.
– Пошли скорее отсюда! Они меня съедят заживо!
– Кроме того, тебе не терпится увидеться с Мораном?
– В конце концов, он мой муж!
– Это точно, – сказал он. – Прежде чем разрешить Джиму дотронуться до вас, вы заставили его отвести вас к священнику, а потом в мэрию.
Он сжал локоть Мими.
– О'кей. Пойдем посмотрим, что это дало.
Его сандалеты на толстой подошве не скрипели, но галька и щебень с громким шорохом разъезжались пол его тяжестью. Стук высоких каблучков Мими звучал неестественно звонко в лунном безмолвии.
Новостью был настоящий пляж, и им пришлось преодолеть две сотни ярдов рыхлого песка, прежде чем они подошли к широкому портику у коттеджа.
Просторный холл был обит кипарисовыми панелями, в противоположных концах сложены камины из натурального камня. Тяжеловесная мебель, обитая кожей, была совершенно новой. Загорелый юнец в замызганных штанах и белоснежной рубашке стоял за небольшой стойкой, какие встречаются в отелях. Он не показался Кейду обычным портье в отеле.
Юнец поставил локти на стойку и взглянул на белую фуражку Кейда.
– Я подумал, мне померещилось, что причаливает судно. Неужели вы прибыли в темноте?
Кейд кивнул.
– Вы, очевидно, знаете здешние воды?
– Знаю.
Юнец пошарил рукой под стойкой и вытащил регистрационную карточку.
– Мы пока еще не открылись, но, думаю, сможем вас приютить. Комната для вас и миссис? Или же вы предпочитаете один из коттеджей?
– Ни то ни другое, – ответил Кейд.
Он положил руку на стойку. Ему стоило больших усилий произнести вслух это имя: