Большой шеф Красной капеллы: Впервые в мире беседы с Леопольдом Треппером
Шрифт:
Райзер Хайнрих, который был вторым начальником после Гиринга в зондеркоманде, заявил, что весной 45го г. он и Паннвиц получили задание уничтожить гестаповский архив по Красной капелле, в котором хранились важные документы. Райзер заявил об этом Жилю Перро, который и сообщает об этом в своей книге. Архив этот находился на Шлоссгамбурин Тауберталь. Поэтому все гестаповцы, знавшие об уничтожении архива, были уверены, что, что бы они ни сказали, проверить этого нельзя и никто не может сказать, что это ложь. Интересно, что Хайнц Хёне написал эту книгу, обвиняя в измене руководителей берлинской группы, затем меня и других, он сам, приводя источники, первоначально очень критически относится к ним. Он прямо говорит не надо забывать, что свидетели находились в руках французов, американцев,
Даллин, Фликке, базируясь на таких показаниях, создавали, так сказать, историю Красного оркестра. Если добавить, что прошло уже очень много лет, но по известным соображениям у нас до некоторого времени не сообщали о деятельности Красного оркестра. Только где-то после 1965 г. наши товарищи из ГДР{121} постепенно начали раскрывать настоящую картину деятельности подпольщиков, потом дошло до признания их деятельности, до получения орденов и т. д. Но все же полную истории борьбы со своей стороны мы еще не представили. Противникам в таких условиях не составляло большого труда поддерживать и в дальнейшем свои инсинуации.
Можно привести интересное утверждение одного из боннских публицистов Винфрида Мартини, реакционера, который пишет в «Ди Вельт» и который, понятно, по Красному оркестру занимает позиции германской реакции. Он сам в 66—67-м гг. написал резко враждебную серию статей о Красном оркестре, главным образом против берлинской группы, ну и в отношении нашей группы, признавая все же, что Красный оркестр вел большую работу. Мартини всюду подчеркивает, что руководители организации постоянно жертвовали своими людьми, в том числе я и др. Он до сих пор выступает с главным тезисом: если дело касается немецких наших товарищей комбатантов, то они, по его утверждению, были, конечно, шпионами. Основной лозунг у него такой — не против кого ты борешься, но за что борешься. Утверждая, что они боролись совместно со Сталиным, против Гитлера, то дело не в том, что они хотели уничтожить нацизм, а в том, что хотели создать коммунистический режим, который, по его мнения, является тоталитарным, террористическим и т. д.
Исходя из этого он утверждает, что все изменники, все предатели. Этот Мартини некоторые вещи сам признает. В «Ди Вельт» 8 апреля 72-го г. в статье «Москва создавала свою шпионскую сеть еще до 33-го г.» он спрашивает — но какие источники этому у всех? Главные источники — Фликке с его двумя книжками «Роте Капелле» и «Агенты радируют в Москву». Потом Даллин, затем Пипе{122} — представитель группы абвера в зондеркоманде в Брюсселе. Как Мартини сам оценивает обстановку? Нужно признать, что никто из авторов не способен и не имеет объективных возможностей дать настоящую историю Красного оркестра.
Надо учесть роль, которую играл Райзер в зондеркоманде. Он сам ярый нацист, долгие годы работал в контрразведке по линии СД. Специальность его была — борьба с коммунизмом. В Париже начиная с 40 г. по октябрь 41 г. он руководил отделом борьбы с коммунизмом во Франции. Потом уехал в Карлсруэ, но, когда начала действовать зондеркоманда в Париже, его вновь назначили в Париж. Фактически с конца ноября 42-го г. до июня—июля 43-го г. Райзер являлся начальником зондеркоманды Роте Капелле в Париже. Над ним был Гиринг. Гиринг наезжал в Париж, и фактически в его руках было руководство Большой игрой (Гран же). А Райзер сам занимался оперативной деятельностью — проводил аресты и т. д. Райзер относился к тем лицам, в этом он был почти единственным в зондеркоммандо, который с первого дня моего ареста он мне, а
Не один раз он представлял свои рапорты в Берлин, утверждая, что Отто, значит, я, все время ведет игру по заданию своего Центра. Что он не продался, не продается, и нечего думать, что его удастся перетянуть на свою сторону. Это он постоянно доказывал. В Берлине его отвергали — Гиринг был очень заинтересован, зная, что в игре заинтересованы Гиммлер и Борман, и потому отстаивал другую точку зрения. Смысл большой игры заключался в том, чтобы через советскую разведку повлиять на советское правительство и нарушить антинацистскую коалицию. Внушить мысль, что западные державы намерены заключить сепаратный мир.
Теперь Райзер сообщает, что Берлин был ложно информирован и Гиринг и все другие направляли такие материалы, которые должны были доказать, что Отто перешел на их сторону. Делали они это под таким видом, что если где-то кого-то арестовывали, Гиринг отправлял донесение в Берлин, что сделано это при активном содействии Отто.
В 1965—1966 годах, когда Райзер встретился о Жилем Перро и когда возник вопрос о работе зондеркоманды, Райзер сказал ему о том, что главные документы зондеркоманды были уничтожены, но кое-где оставались отдельные документы, которые шли в Берлин через гестапо или абвер. Райзер сказал:
— Вы, господин Перро, если будете верить тому, что написано в этих бумажках, никогда не разберетесь в том, что было.
Перро ответил:
— Есть же такая бумажка, которая утверждает, что Отто выдал Каца.
На что Райзер страшно возмутился и говорит:
— Что вы за глупости говорите. Каца это же я арестовывал, я лично. Мы через Райхмана — Фабриканта из Брюсселя имели несколько адресов, где мог бывать Кац. Я все эти квартиры держал под наблюдением, но результатов не было. После ареста Гран шефа Кац, видимо, сильно это переживал и каждую ночь проводил в другом месте. Последнюю ночь на свободе он провел у своей знакомой коммунистки — у Одетг Эрлих — жены одного комбатанта в Испании. Адрес ее сообщил нам Райхман. Те, которые наблюдали за этой квартирой, меня известили, и я в эту же ночь прибыл туда и провел арест. (Цитируется по книге Перро.)
Читаю дальше. Жиль Перро ему говорит:
— Но господин Райзер, в какой-то из бумаг сказано, что Каца выдал Треппер.
Тот возмутился и воскликнул — это ложь! По той причине, что Гран шеф не выдал никого из своих людей хотя бы потому, что мы от него этого не требовали. О людях мы с ним не говорили. Если бы это имело место, то я бы раньше других знал это, т. к. именно я производил аресты. А для нас было важно найти с Отто общий язык по вопросу Большой игры.
Что говорит тот же Винфрид Мартини, которого я упоминал. Он сообщал, что у Даллина есть много ошибок, хотя бы потому, что в 55-м г. он еще ничего не знал о том, что выяснилось только позже. Знал же он только то, что говорили арестованные гестаповцы. Мартини говорит о Фликке. Книги его надо читать с тщательной перепроверкой. Во-первых, потому что книги писались не им, а каким-то писателем по его заказу. Фликке чтото знал, но только через других людей. К тому же сам добавлял исключительно фантастические домыслы.
Это пишет Мартини в своей статье в «Ди Вельт» в апреле 72-го г.
Что касается Пипе, представителя абвера в зондеркоманде, то он во многих случаях правдиво рассказывает о событиях. Но Пипе был в абвере и проводил аресты, например, Максимовича и др., которые имели какое-то отношение к армии. Распределение функций у них было таково — Гиринг проводил аресты среди гражданских лиц, а Пипе, как представитель абвера, среди военных лиц или связанных с военными. Сам Пипе тоже заявляет, что абвер тоже мог заблуждаться. Начиная с декабря 42-го г., когда начиналась игра, по указаниям Гиммлера, Бормана и других абвер был отстранен от Большой игры. Вот тут Гиринг, который обычно говорил так: такой человек, как я, который руководит зондеркомандой, понимает, что не всякому начальству нужно говорить всю правду. Поэтому полицейским надо сказать одну часть правды, абверу другую, военным еще меньше.