Большой треугольник! или За поребриком реальности! Книга первая

Шагин Игорь Игоревич

— И что эти пацаны? О чём они говорили?

— О бизнесе. Предлагали свои услуги.

— И что же в этом незаконного?

— Да нет в этом ничего незаконного. Ну, что, разве я не вижу, с кем я разговариваю?

— По чему видите?

— По манерам, по поведению, по лексике, — стал раздражаться Ванян.

— И что, согласились Вы на их предложение по бизнесу?

— Да я бы и не стал с ними иметь никаких дел. Вы что, считаете, что я не понимаю, с кем разговариваю?

— Я ничего не считаю. Я Вам задаю вопросы. Ну, и откуда эти «пацаны», как Вы говорите, взялись в офисе

у Шагина?

— Что значит «откуда»?

— Ну, Вы говорите, что этот Араик — Ваш знакомый.

— Да.

— Потом Вас познакомил с Макаром, Валерой и Гогой, которых Вы считали «пацанами». А потом они появились в офисе у Шагина.

— Вы что, хотите сказать, что это я их привёл?

— Я ничего не хочу сказать, это говорите Вы.

— Ну, знаете, что… — Ванян хотел что-то ещё добавить, но промолчал.

— Ещё вопросы! — раздражённо сказала Лясковская. И отдала свидетелю паспорт.

Я громко сказал Ашоту «до свидания». Я был искренне ему благодарен за его смелость, порядочность, искренность, честность и кавказский темперамент. Потому что было очевидно и для суда, и для прокурора, и для других участников процесса, что по выстроенной логике обвинения за организацию банды должны были судить его, а не меня.

Следующим в зал был вызван Олег Лущевский.

— Вы знакомы с Фиалковским? — спросил Владимир Тимофеевич.

— Да, — ответил Лущевский.

— В каких отношениях Вы с ним находитесь или находились? — продолжил он задавать вопросы.

— В товарищеских. Я с Володей Фиалковским вместе учился, потом вместе работал (я инженер-радиотехник) — в одной лаборатории, только по разным направлениям.

Лясковская смотрела на моего адвоката.

— Обращался ли когда-нибудь к Вам Фиалковский с просьбой изготовить и поставить в помещение сауны подслушивающее устройство?

— Да, это было примерно в 1994–1995 году. Я изготовил такое устройство и по просьбе Володи поставил в помещение сауны с динамиком, с выходом в кабинет.

— Ещё вопросы? — среагировав на затянувшуюся паузу, сказала Лясковская.

— У меня всё, — сказал адвокат.

— А Вам говорил Фиалковский, зачем ему нужно подслушивающее устройство? — Лясковская посмотрела на свидетеля.

— Володя сказал, что их фирму одолели бандиты и что-то замышляют, — чтобы они могли прослушивать разговоры бандитов, которые посещают сауну, из кабинета.

— Как одолели? Он сказал Вам?

— Одолели и что-то замышляют. Больше ничего не сказал, только то, что им нужно подслушивающее устройство.

— Кому «им»?

— Володе Фиалковскому. Вот я знаю Игоря Шагина. Андрей, по-моему, Демьяненко. Попов Серёжа тогда был.

— А откуда Вы знаете Шагина?

— Володя меня познакомил. А потом я инструктировал Игоря по подводному спорту. Но тогда я отношения поддерживал с Володей Фиалковским.

— А Вы слушали разговоры бандитов?

— Нет. Такая задача не ставилась. Задача была изготовить и поставить устройство. И я всё сделал и проверил.

— А Вы видели этих бандитов?

— Да нет. Меня Володя попросил поставить устройство.

— Бесплатно?

— Нет, Володя дал мне триста долларов. Он сам назвал мне эту сумму, и я согласился.

—

Ещё вопросы к свидетелю? — сказала Лясковская. И прокурор приподнял руку.

— Скажите, пожалуйста: а как Вы изготовили подслушивающее устройство? У Вас есть на это определённые навыки? — спросил он. — Вы в этом специализировались?

Лясковская посмотрела на прокурора.

— Ну, вообще-то, у меня навыки есть. И я по специальности радиотехник. И служил на подводной лодке в отделении связи и эхолокации. Но тут как бы навыков особо не требовалось.

— Ну, а как Вы изготовили устройство? Расскажите поподробнее, если можно.

И Лясковская снова посмотрела на прокурора.

— Да я не создавал ничего специального. В этом не было необходимости. И задачи такой не ставилось. Я использовал обыкновенный чувствительный микрофон, который разместил за фанерным подстенком, прикрывавшим трубы у стола с двумя креслами и диваном. Его чувствительности хватало. И до кабинета, который находился на втором этаже, было напрямую не более пяти-семи метров. По трубе я провёл провод. И в шкаф, за столом директора, с разъёмом под микрофонный вход. Там был установлен заранее купленный магнитофон. При включении на запись можно было слушать и одновременно записывать.

— Шагин, был магнитофон? — спросила, посмотрев на меня, Лясковская.

— Да, «Панасоник», двухкассетный. Он находился в нижнем крайнем шкафу на второй полке…

— Так, хватит.

Прокурор что-то ещё хотел спросить у свидетеля.

— А как Вы сюда попали? — обратилась к свидетелю Лясковская.

— Приехал на машине.

— Я понимаю, Вам кто-то позвонил?

— Надежда. Надежда Половинкина. Сказала, что со мной хочет поговорить адвокат Игоря Шагина. Она работала в «Топ-Сервисе». Мы вместе…

— А где сейчас Попов? — перебила Лясковская.

— По-моему, за границей. Я точно не знаю.

— Ещё вопросы? — Лясковская оглядела зал. — Спасибо, Вы свободны, — сказала она свидетелю.

Олег посмотрел в сторону клетки, и я поблагодарил его кивком головы.

В течение следующих двух дней суд опросил ещё около десяти свидетелей, заявленных моим защитником, среди которых были: Сергей Паслён, главный инженер фабрики, у которой арендовало офис ООО «Топ-Сервис», работавший на этом предприятии практически с его основания, Оксана Марченко, работавшая секретарём директора фабрики, а потом одним из секретарей ООО «Топ-Сервис», уборщица Маша и один из охранников — Виталий Роман, состоявший у Долгополова в службе охраны ООО «Топ-Сервис», — которого удалось разыскать адвокату.

Все они указывали на то, что с разговоров на предприятии, между собой знали, кто такие Макаров, Стариков, Маркун, и о цели их визитов.

Секретарь Оксана, когда ещё работала на фабрике, находясь в кабинете, расположенном прямо перед холлом второго этажа, явилась невольным свидетелем первого появления в здании Макарова и его компании. И могла описать этот визит в подробностях. И она также рассказала, что после того как работала секретарём в ООО «Топ-Сервис», Фиалковский её предупредил сообщать ему о приходах этих людей, которых она знала в лицо, и от Надежды Половинкиной, что это рэкетиры.