Бомарше(Beaumarchais)
Шрифт:
Вольтер, получив подобные угрозы, проигнорировал их, поскольку считал себя выше общественного мнения.
Для такого дельца, как Тевено де Моранд, достойного последователя Аретино, прозванного в свое время «бичевателем принцев», г-жа Дюбарри была неиссякаемым золотым источником. Он известил фаворитку короля о готовящемся к выходу в свет труде под названием «Секретные записки публичной женщины» и привел из него несколько выдержек. Обычная женщина могла бы подать на шантажиста в английский суд, но для официальной любовницы короля Франции этот путь был закрыт. Г-жа Дюбарри пожаловалась Людовику XV, а тот обратился к английскому королю с просьбой выдать ему
Англичане ответили, что не хотели бы прибегать к этой мере, но готовы закрыть глаза на то, что французы похитят пасквилянта, при условии, что это будет сделано при соблюдении строжайшей тайны и без помощи английской полиции.
Подобные прецеденты уже были. Так в 1744 году по распоряжению Людовика XV во Франкфурте был похищен другой французский памфлетист, уроженец Руэрга Виктор де ла Кастань, который под именем Дюбурга выпустил гнусный памфлет, называвшийся «Китайский шпион в Европе». Автор неугодного произведения был доставлен в крепость Мон-Сен-Мишель и посажен в тесную железную клетку, где и умер, не перенеся мучений. Туристам, посещающим аббатство Мон-Сен-Мишель, по сей день демонстрируют жуткую сцену, воспроизводящую его полуобглоданный крысами труп.
Чтобы избежать такой участи, Тевено де Моранд шел на различные хитрости. Поэтому французским агентам, регулярно отправляемым в Лондон, чтобы его похитить, никак не удавалось выполнить поручение. Моранд, имевший поддержку и осведомителей во Франции, всегда вовремя узнавал об их появлении в Англии и упреждал их действия. Он строил из себя политического изгнанника и жертву произвола и снискал симпатии английской общественности. Англичане поднялись на его защиту и однажды даже побросали разоблаченных французских агентов в Темзу, откуда тем с трудом удалось выбраться.
Решив, что теперь англичане не дадут его в обиду, Тевено де Моранд ускорил публикацию своего памфлета. Три тысячи экземпляров должны были попасть во Францию через Голландию. Таково было состояние дел в тот момент, когда Бомарше появился в Лондоне.
Добровольный изгнанник показался Людовику XV человеком, способным справиться с этой проблемой; король приказал Лаборду вызвать Бомарше в Версаль, принял его и объяснил, чего он от него ждет: тот должен был снестись с автором «Газетье кюирассе», заплатить ему за молчание и уничтожить весь тираж «Записок» о г-же Дюбарри.
Это поручение трудно было назвать почетным. Позже его сравнивали с миссией д’Артаньяна, возможно, рожденной фантазией Дюма. При этом честь королевы Франции стоила того, чтобы идти ради нее на риск, но от чести г-жи Дюбарри уже давно осталось одно воспоминание, так что спасать, в сущности, было нечего. Но у Бомарше не было выбора; успешное выполнение этого поручения должно было стать первым шагом на пути к восстановлению его собственного благополучия. Откажись он от этого задания, и король не продлил бы ему срока подачи апелляции, что отняло бы у него надежду на реабилитацию.
Итак, он вновь оказался на дороге, ведущей в Лондон, под именем шевалье де Ронака, в котором легко читается анаграмма имени Карой.
С присущей ему ловкостью он быстро добился встречи с Тевено де Морандом и вступил с ним в переговоры. В результате Бомарше получил от него один экземпляр пресловутых «Записок», ради которых прибыл в Лондон, а в придачу рукопись еще одного, еще не напечатанного, памфлета, после чего отправился во Францию к Людовику XV за дальнейшими распоряжениями. Король не скрывал своего удовлетворения и отправил Бомарше к герцогу д’Эгийону, дабы обговорить окончательные условия сделки
Между тем Бомарше опять нужно было собираться в Лондон, на этот раз он взял с собой Гюдена де ла Бренельри, правда, не посвятив его во все детали своей миссии. А она приближалась, к удачному финалу. Гюден уверял, что лично присутствовал при передаче его другу рукописи памфлета и трех тысяч напечатанных экземпляров, все это они сожгли в печи для обжига извести в одном из пригородов Лондона.
Моранд провернул неплохое дельце: он получил из королевской казны 20 тысяч ливров наличными плюс 4 тысячи в виде пожизненной ренты, половина которой позже была у него выкуплена Людовиком XVI.
Отношения Бомарше с Морандом не были похожи на отношения полицейского агента с преследуемым шантажистом, скорее это были отношения двух авантюристов, не испытывающих друг к другу никакой антипатии.
«Вы как нельзя лучше доказали мне, – писал Бомарше Моранду, – что искренне решили вновь вести себя, как честный гражданин Франции, потеря звания коего еще задолго до встречи со мной заставляла вас испытывать угрызения совести; убедившись в том, что вы тверды в своем намерении не отступать от этого похвального решения, я с огромным удовольствием вступил в контакт с вами. Как не похожи наши судьбы! Волею случая мне было суждено предотвратить публикацию скандального произведения, ради чего в течение шести недель я трудился день и ночь, преодолел более семи тысяч лье и потратил около пятисот луидоров, чтобы не допустить неисчислимых бедствий. В результате вы заработали 100 тысяч франков и обрели спокойствие, а я даже не знаю, возместят ли мне когда-нибудь дорожные расходы».
Это весьма красноречивое послание, возможно, в какой-то мере проливает свет на некоторые любопытные эпизоды в последующей деятельности Бомарше на поприще тайного агента. Ну как тут было не возненавидеть свою честность! Его чуть было не отправили на галеры! Он проиграл судебный процесс, хотя правда была на его стороне! Его приговорили к выплате уже погашенного им долга, хотя настоящим должником был его противник!
И вот теперь он стал свидетелем еще более скандальных фактов: шантажист получил королевскую пенсию и был признан добрым и честным гражданином!
Так, может быть, действительно стоило отказаться от карьеры честного человека и самому испробовать методы Моранда? Интересно, приходили ли в голову Бомарше подобные мысли?
Он считал, что хорошо потрудился в Лондоне на благо короля. Лорд Рошфор, с которым Бомарше свел знакомство еще в Мадриде, когда тот являлся послом Англии, стал теперь министром. Они часто встречались в Лондоне, и Бомарше добился у Рошфора обещания принять меры против французских памфлетистов, нашедших прибежище в Англии. Все говорит о том, что Бомарше с Рошфором вели беседы и о большой политике: видимо, именно в этот период у Пьера Огюстена начала формироваться позиция в вопросе об американских колониях.