БондиАнна. В Россию с любовью
Шрифт:
Это был хороший день.
Лондон, 2003 г. Два года спустя
Утро началось с телефонного звонка. Спросонья я не сразу поняла, что звонили из кадрового агентства, в котором я стояла на учёте для поиска работы.
— Появилась информация, что представители «Джетсейлс» на днях прилетели в Лондон, — сказала девушка на английском. — Удобно вам будет подойти на собеседование сегодня в пять?
Насколько я помнила, «Джетсейлс» — компания известного американского миллиардера Арона Глаффита, входившего в первую
— Да, конечно! В пять буду в офисе. Спасибо! — я быстро соображала. С Форума можно уйти пораньше.
Кровать в номере была шикарная, обстановка уютная, но я всё равно не выспалась. Тревожность не покидала меня всю ночь. Где-то в глубине сознания сидела мысль, что кто-то вот-вот ворвётся в номер и попросит меня уйти. Казалось, всё это было лишь ошибкой, которую работники отеля непременно обнаружат. И поднимутся сообщить, что я должна заплатить за президентский люкс или покинуть его без промедления. Поэтому сон был беспокойный, рваный и поверхностный, не приносящий сил.
Поднявшись утром, я первым делом проверила, не приснились ли мне деньги в сейфе. Они всё ещё были там.
После утреннего душа ничего не изменилось. Никто не пришёл меня прогонять, и я решилась заказать завтрак. Подали нежный омлет, хрустящие брускетты с творожным сыром и английский чёрный чай.
Закончив трапезу, я пришла к выводу, что никакой ошибки не было. И теперь я знала, что нужно сделать до начала последнего дня Форума. Я открыла сейф, вынула несколько купюр и выбежала из номера.
К слову, на стойке ресепшена мне сообщили, что президентский люкс полностью оплачен на две недели вперёд, и на номер открыт депозит.
Может, поужинать чёрной икрой?
Впрочем, на дворе было ещё только утро, и у меня были другие планы.
Двери флагманского бутика «Карен Миллен» открылись, и из них выпорхнула рыжеволосая девушка с аккуратной укладкой и новой белой сумочкой из натуральной кожи. На ней был роскошный розовый костюм в стиле Шанель с обтягивающей блузкой с корсетом, а на миниатюрных ножках красовались перламутровые лодочки, удобные для обильной ходьбы.
Если бы я была героиней романа про путь к успеху, то именно так меня бы мог описать автор. В реальной жизни всё было гораздо проще: я наконец-то купила себе костюм, глядя на который не приходилось себя убеждать, что молодость ничем не испортишь.
Впрочем, своему предыдущему наряду я была бесконечно благодарна. Перед Форумом я забежала во вчерашний магазин, нашла Айлу и возместила ей всё, что обещала: полную стоимость чёрного костюма и ещё столько же сверху — за веру в меня. По глазам девушки я поняла, что та и не рассчитывала на такой исход, её улыбка была поистине восторженной, а в глазах застыли слёзы искренней радости.
Когда же я вошла в главный зал «Элизабет-холла», мне показалось, что все одновременно повернулись в мою сторону. Я знала, что выгляжу великолепно — без ложной скромности.
Кто бы что ни говорил, встречают по одёжке.
По одёжке здесь не только встречали, но и выбирали тон общения. И хоть я умела бороться со стереотипами, всё же разница была очевидна. Как будто до этого в моём теле на Форум приходил один человек, а теперь — совершенно другой.
В первые дни я сама была инициатором большинства знакомств. И мне всякий раз приходилось доказывать, что я достойна внимания. Сегодня же я просто попивала кофе, задумчиво рассматривая гобелены. Не проходило и двух минут, как рядом появлялся мужчина, представляющий какую-нибудь компанию.
Даже Питер Авен удостоил меня своим вниманием. Находясь в окружении множества людей, он не мог подойти, но, поймав мой взгляд, дружелюбно улыбнулся и отсалютовал своей чашкой. Я ответила тем же.
Время клонилось к вечеру. До собеседования оставалось всего ничего, и я собралась уходить.
Пухлую стопку визиток я связала резинкой и убрала в сумочку. Бросила последний взгляд на зал и тут заметила человека, с которым мне так и не удалось познакомиться.
Он стоял неподалёку и выбирал круассан. Увидев его ещё в первый день Форума, я удивилась, насколько он рыжий. Сейчас он стоял один и, казалось, не был расположен с кем-то говорить. Вероятно, поэтому его впервые не окружала толпа людей.
Я подошла к фуршетному столу и принялась выбирать. Нас разделяло полметра.
Иногда нужно почувствовать энергетику человека, оказаться в его поле, чтобы понять, что ему сказать. Постояв рядом секунд тридцать, я взяла такой же круассан, как у него, улыбнулась и произнесла:
— Я не могу поверить, что выбираю булочку рядом с человеком, который придумал приватизацию!
Мои дедушка с бабушкой, как и многие другие, не жаловали эту реформу, считая её причиной постигшей их бедности. Очевидно, что изменения, которые в 1992 году призваны были спасти пошатнувшуюся экономику, в итоге привели к неравномерному распределению ресурсов, образованию олигархии и госперевороту. Однако спорить с тем, что ваучерная приватизация являлась историческим событием, было бы неверно. И прямо сейчас передо мной стоял человек, бывший главным идеологом той легендарной реформы. Уже не говоря о его деятельности в целом во время работы в Администрации Президента бок о бок с Ельциным.
— Вы часть большой истории большой страны, вы же сами осознаете это?! — серьёзно добавила я.
Мужчина заметно расслабился, посмотрел мне в глаза и задумался:
— Возможно… Я благодарю.
Мы перекинулись ещё парой фраз, и мне нужно было бежать.
Выходя в тот вечер из «Элизабет-холла», я и подумать не могла, что через каких-то шесть лет снова встречусь и с Питером Авеном, и с этим человеком. Только уже в совершенно других обстоятельствах.
До офиса «Джетсейлс» я добралась быстро. Не успела перевести дух, как меня уже пригласили в кабинет.