Бонни и Клайд. По другую сторону закона
Шрифт:
– Сысоева, внешний вид полицейского должен вызывать уважение, а не желание нарушить закон и быть наказанным Вами!
Перепугалась я, наверное, не меньше, чем та самая Сысоева, и, конечно, по иронии судьбы выронила фарфорового слоника из рук.
Статуэтка упала к моим ногам и звякнула.
В этот момент в кабинет вошел майор со стулом и пачкой бумаг наперевес.
Одновременно мы устремили взгляды на пол. Там лежал слоник. Только теперь без хобота.
– Упс, – только и смогла сказать я, пожимая
– Я всего лишь попросил сидеть тихо.
– Так я и так тихо… – попыталась оправдаться, но майору мои оправдания были до лампочки. Он хмурил брови и строго смотрел на меня. – Прости, Федь. Оно как-то нечаянно вышло…
Мужчина шумно вздохнул, посмотрел на меня усталым взглядом и выбросил слона в мусорку.
Я хотела возразить, что статуэтку можно было бы склеить обратно, но Федя не слишком-то расстроился, когда отправлял кусочки фарфора в помойку. Может быть, не такая уж и ценная была вещь?
Федя пыхтел над бумагами. Кажется, он переводил документы с электронный вид.
Я старалась не мешать и не отсвечивать. Сидела на выделенной мне табуреточке и иногда поглядывала на монитор, за что получала смирительный взгляд.
– Федь, а я, может, помогу тебе? – мужчина повернулся на стуле и недоверчиво глянул на меня. – Диктовать или печатать, например…
– Садись, – теперь за компьютерным столом сидела я и быстро клацала пальцами по клавиатуре, набирая информацию о каком-то очередном преступнике девяностых. – Так, а теперь вот с этого места сама набирай. Я отлучусь на пять минут.
Согласно кивнув, я заметила, где мы закончили на странице печатного текста, и продолжила работать.
Целый день Федя давал мне несложные задания. Я перепечатывала дела преступников, ходила в архив за необходимыми документами, бегала к начальникам, чтобы подписывать бумаги.
Ух, как будто в полицию устроилась!
Сержант Марценюк служит России!
– Как же у вас, оказывается, много работы, – устало произнесла я в конце дня. – Как ты раньше один все это делал?
– Сам не знаю, – Федя улыбнулся и кивнул мне на стул. – Чай будешь?
– Давай.
В работе с Черным все-таки был один большой плюс. К чаю у него всегда имелось что-то сладенькое. Хотя такими темпами я к концу этой невзаимовыгодной сделки стану больше на пару размеров.
– Зайдем к подполковнику, отчитаемся и домой.
За день я познакомилась с половиной отделения полиции, так что сейчас, прощаясь с мужчинами в форме, уже видела улыбки в свой адрес.
Подполковник Слуцкий сидел по главе своего большого стола. Казалось, что он вообще не выходит из-за него. Как грозный начальник занимает свой трон, наблюдая за подчиненными ему сотрудниками.
– Товарищ подполковник, разрешите?
– Заходи, Чёрный. Рассказывайте, как работалось. Агата, ты не
– Да хорошо работалось. Закончили перевод документов девяносто первого года в электронный формат, привели в порядок базу отпечатков, подписали все отчеты за прошлый месяц и составили расписание дежурств.
– Все за день успели? Молодцы, орлы! Сразу видно – слаженная работа.
– Подожди, подожди, – повернувшись к майору, я прокрутила в голове события сегодняшнего дня. – Это же все я сделала! И документы набрала, и базу по алфавиту разложила, и отчеты бегала подписывать, и даже расписание составила согласно пожеланиям сотрудников!
Федя ухмыльнулся и пожал плечами. Мол, ничего не знаю.
Я только раскрыла рот от удивления и перевела взгляд на Слуцкого. А тому, кажется, вообще было без разницы. Работа сделана и хорошо. А кто ее сделал – совершенно не его дело.
– Да вы меня насильно заставили следствию помогать! Между прочим, из-за вас я без зарплаты и работы сижу! А выходит, что не следствию, а Черному помогаю?!
Негодованию моему не было предела. Под откровенно смеющимися взглядами мужчин я пыхтела и закипала как электрический чайник.
– Да знаете что… Секретарш себе нанимайте, а не невиновных граждан! А ты, Чёрный… Я целый день крутилась, а он чаёк распивал и сигареты покуривал. Иди в задницу!
– Только если в твою, – хмыкнув, мужчина попрощался с подполковником и пошел из кабинета.
– Ах ты! – топнув ножкой по деревянному полу, я посеменила следом. – Ты лентяй и обманщик. Не хочу с тобой больше общаться, не то что помогать.
– И не надо. Ты сегодня работы сделала недели на две вперед, – сказал Федя и закурил сигарету.
Мужчина курил и курил очень много. Минимум раз пять за день он выходил из кабинета и возвращался с запахом крепкого табака.
Я никогда не курила, но встречаться с курящими мужчинами приходилось, так что эта вредная привычка не слишком раздражала.
Однако в этом человеке меня почему-то раздражали даже сигареты.
– Ко мне сегодня придут друзья, – объявил Федя, по пути в дом. – Мне нельзя говорить, что ты сейчас помогаешь следствию, так что по официальной версии ты моя девушка.
– И что от меня требуется? Играть дурочку, которая безумно в тебя влюблена?
– Нет, никого играть не нужно. Сиди у себя в комнате и не отсвечивай. Если парни тебя увидят, точно раскусят, что никакая ты не моя девушка.
– Слишком хороша для тебя? – самодовольно фыркнула я.
– Ага.
До дома мы добирались молча. Я делала вид, что действительно обижаюсь на Федю, а он, кажется, этому был только рад. За день мужчина несколько раз тяжело вздыхал после моей пустой болтовни.