Боря + Лена = Л…
Шрифт:
– Ты можешь хотя бы за столом не думать о ней?! – Холодный голос матери резанул ухо и согнал с лица улыбку.
Борька ошарашенно взглянул на мать: мысли, что ли, она читать научилась? Этого еще не хватало при ее удушающей любви к единственному чаду. Но мать смотрела на отца, значит, этот вопрос относился к нему.
Отец тоже очнулся, неохотно вышел из летаргического сна.
– О ком это, о ней? – переспросил он, потянувшись за воскресной газетой.
– О работе, о ком же еще? – Тонкая бровь иронично приподнялась.
Вот оно реальное шоу, телик смотреть не нужно! Борька поспешно
– Мне пора. Спасибо.
– Ты куда в такую рань? – всполошилась мать, забывая об отце и его фантазиях с длинноногими пустоголовыми секретаршами. – К Юрке? Куда это вы с ним собрались? Он за этим приходил? – сыпала она вопросами.
– Нет, не к Юрке! Мне нужно. У меня дела.
Борька наспех оделся, проверил наличность в кармане и, убедившись, что денег на все задуманное хватит, выскочил за дверь, на прощанье громко ею хлопнув.
5
А в это самое время Лена, наоборот, шла открывать дверь. И на этот раз, судя по звонку, к ней пришла Наташка. Но поскольку Лена все еще ходила в пижаме, она посмотрела в глазок. Так, на всякий случай. Борька ведь непредсказуемая личность, способная на все и даже сверх того.
– Привет! – Подруга шагнула через порог, чмокнула Ленку в щеку и, заметив ба, выглянувшую из кухни, крикнула: – Как здоровьице, Ксения Матвеевна?
– Твоими молитвами, баламутка, – добродушно проворчала ба.
– Ну и слава богу, – ответила Наташка и подмигнула Лене: – А ты чего такая сонная?
– Вчера поздно легла. – Ленка не удержалась, сладко зевнула. – Точнее сказать, сегодня, часа в два уснула и полчаса назад встала.
– С платьем возилась, – догадалась Наташка.
– Ага. Кофе хочешь?
– Уже пила.
– Тогда пошли ко мне.
В коридоре им на глаза попалась Катька. Наташка сделала ей из косичек рожки, и сестра довольно захихикала, а подруга проследовала дальше, грациозно ступая по затертому линолеуму. Высокая, гибкая, с модной короткой стрижкой, Наташка чем-то напоминала Лене пантеру. Она была старше Лены всего на три месяца, но всем парням без зазрения совести врала, что ей шестнадцать. И ей верили. У нее тоже была своя семейная история, и тоже далекая от совершенной.
Наташкина мама занималась частной адвокатской практикой, работала по двадцать пять часов в сутки и проворонила мужа (так она сама говорила). Отец Наташки, реставратор по профессии, пять лет назад женился на иностранке пенсионного возраста и укатил в Париж. С тех пор в этой неполной семье его называли не иначе как Альфонс. Примерно в это же время, когда Альфонс укатил в Париж, Лена потеряла маму. Может, именно эти житейские невзгоды и сплотили девчонок, раньше Лена никогда об этом не задумывалась, но получалось, что именно они сыграли не последнюю роль в том, что дружба их стала только крепче. Наталье, конечно, легче жилось. Она с мамой и красную икорку просто так, а не по большим праздникам кушала, и за границей каждый год хоть неделю, да отдыхала. Лена не завидовала, у каждого своя судьба. И потом она твердо верила, что когда-нибудь станет знаменитым кутюрье, как Коко Шанель, и тогда сможет осуществить любую свою мечту, например, поехать в Испанию, Италию или Францию и собственными глазами убедиться
Наташка плюхнулась в кресло, вытянула ноги в джинсах и посмотрела на Ленку зелеными глазами, обозначенными черной подводкой:
– О чем задумалась?
– О будущем.
– Будущее далеко, отсюда не видать. Лучше обсудим настоящее. Значит, так, на повестке дня, как в том анекдоте о феминистках, три вопроса: первый – все парни обманщики. – Подруга начала загибать пальцы. – Второй – носить нечего. И разное. Начнем с разного. Рассказывай, куда пропала? Ни одного звонка за три дня.
– Сама знаешь, платье шила и вообще… – туманно отозвалась Ленка. – А что у тебя стряслось?
– В каком смысле?
– Ну, все парни обманщики.… С Эдиком, что ли, поругалась?
На каникулах Наташка начала встречаться с парнем из одиннадцатого класса, Эдиком Ходукеевым. И вот, что называется, не прошло и месяца.
– Если бы поругалась. У нас с ним, похоже, все к концу идет. Третье свидание подряд молчит, о чем-то своем думает. А задумчивость – верный признак охлаждения, уж поверь моему опыту, – сообщила Наташка и беззаботно улыбнулась: – А, ерунда! Какие наши годы, будут у нас еще Эдики. Ты лучше насчет своего «вообще» расскажи.
Тут Ленка не выдержала, так похвастаться захотелось перед подругой, что она все как на духу выложила. И про то, что на нее после Нового года сразу два парня в классе запали, и про то, что Борька ее уже вторую неделю провожает, и про то, что вчера он к ней домой приходил и что сегодня вечером они в кино идут.
– Слушай, Лен, а ты уверена, что они тебе лапшу на уши не вешают? – Наташка скептически поджала губы. – То никого, а то сразу двое.
– А что, так не бывает? – нарочито небрежно спросила Лена, чувствуя легкую досаду в душе. Вместо того чтобы порадоваться за нее, в Наташкином голосе чуть ли не зависть слышится.
– Бывает, конечно, но… – Подруга испытующе взглянула на Лену. – Что-то эта история мне сильно напоминает ту, что с Ирочкой вашей Дмитриевой приключилась. Помнишь, сама мне рассказывала, когда на нее два парня поспорили: кто из них ее первый завоюет. Тоже, между прочим, дело на Новый год было.
– Да нет, зачем им это нужно? – Ленка искренне удивилась: такое ей ни разу на ум не пришло.
– А кто их, этих парней, поймет! – отозвалась подруга, дернув хрупким плечиком. – У них, видишь ли, в голове все устроено не так, как у нас. Я вот тут в одном журнале прочитала, что у мужчин правое полушарие отвечает за логику, а левое – за эмоции, а у нас наоборот. Спрашивается, как можно прийти к соглашению, когда такая фигня происходит?
– Нет, тебе это все мерещится из-за твоего Эдика, – растерявшись, откликнулась Лена.
Она и не предполагала, что между мужчинами и женщинами все так сложно устроено. И, продолжая думать об этом, почти бессознательно призналась подруге:
– Макс даже ко мне ни разу не подошел, так… смотрит на меня иногда на уроках, когда думает, что я не вижу.
– Ну и что? – не сдавалась Наталья, подсевшая на эту идею. – Может, у него тактика такая. Может, он тебя взглядами заманивает? Интригует своей загадочностью. Ты же обратила на эти взгляды внимание?