Босиком по пеплу
Шрифт:
– Ты начал поиски отца ребенка Дины? Как так вышло, что она его не знает? Это же уму непостижимо.
Дамир на секунду задумался, будто собираясь с мыслями и решая, что мне сказать. Но ответить не успел, так как сзади вдруг раздались возгласы, а затем приближающийся топот. Чересчур громкий и до боли знакомый.
– Кристина! Ты где была? – окрик мне, а затем Дамиру. – И ты снова тут! Я же сказала тебе не приближаться к моей дочери!
– Мама! – будто впервые возразила, хотя по такому
– Так, Алексей, бери нашу дочь и отвези ее в палату. А я поговорю с этим… Дамиром, – имя произнесла нехотя.
– Мама!
Несмотря на мои возгласы, она не обращала на меня внимания. Продолжала сверлить недовольным взглядом Дамира.
Папа последовал указаниям матери и схватился за ручки коляски, покатил быстро прочь, но я успела услышать начало разговора.
– Я просила тебя к ней не приближаться! Школьником ты обещал, что вместе вы никогда не будете!
Ее слова повергли меня в смятение.
– Папа, остановись! – прокричала немного истерично, чувствуя, как выхожу из себя.
К счастью, он либо испугался моих эмоций, либо не ожидал от меня такой экспрессии.
– Я прекрасно помню наш разговор, – хриплым голосом произнес Дамир, а я больными глазами смотрела в спину матери.
Она ощутила мой взгляд и обернулась, гневно прищуриваясь и раздраженно стискивая кулаки.
– Просила тебя увезти ее, Алексей! – раздраженно накинулась на отца. – Дамир тебе не пара, дочка, мы много раз об этом говорили!
Она думала, что делает, как лучше, но я давно вышла из детского возраста, чтобы можно было решать за меня. Конечности похолодели от открывшихся нюансов прошлого. Неужели она могла со мной так поступить? Дать повод думать, что я ничтожество, недостойное любви?
– Скажи мне, это правда? Я правильно поняла, что ты запретила Дамиру встречаться со мной еще в школе? – голос то дрожал, то срывался на хрип.
Нижняя губа тряслась, а пальцами я впилась в колени, впрочем, не ощущая никакой боли. Совершенно ничего.
– Я хотела уберечь тебя от боли, – гнула свою линию мама, делая шаг в мою сторону, но я подняла руки и выставила ладони вперед, не желая, чтобы она подходила.
– Я давно уже взрослая.
– Не выдумывай. Хочешь, как я, остаться одной с ребенком на руках? – выпалила на эмоциях и сразу же осеклась, закрывая рот рукой.
Внутри у меня похолодело, но мысли разбрелись во все стороны, не желая собирать информацию воедино.
– Марина! – процедил сквозь зубы отец.
Голос у него звучал разочарованно, а вот лицо мамы стало белее мела. Словно она выболтала страшную тайну, которую я знать не должна.
Сердце загрохотало, отдаваясь пульсацией в ушах, перед глазами плыло прыгающими мушками и мутной белесой пеленой.
–
Я вцепилась пальцами в подлокотники, со страхом ожидая ее ответа, но вместо того, чтобы всё мне прояснить, она опустила руку и сделала шаг назад. Наткнулась на Дамира и отскочила, как ужаленная, в панике оглядываясь по сторонам.
– Папа? – подняла голову, глядя на отца, но всё его внимание сосредоточено на жене.
– Я… Я же хотела, как лучше… Как лучше… – всхлипывая, прикусила фаланги пальцев мама и стала пятиться, удаляясь от меня всё дальше и дальше.
Затем развернулась и побежала вперед, прочь от меня.
Отец секунду помедлил, но, так и не решившись посмотреть мне в глаза, побежал следом, крича «Марина! Марина!», но мама не откликалась.
Я осталась сидеть в коляске, не способная последовать за ними. Но меня одолела такая слабость, что будь даже такая возможность, я бы просто осела оземь и больше не поднялась.
– Идем в палату, у тебя скоро процедуры, – подскочил ко мне Дамир и вдруг стал отвлекать меня разговорами.
Встряхнула головой, сбрасывая флер, которым он меня окутал.
– Прекрати говорить вслух мой распорядок дня! – шикнула на него. Мы как раз подъехали к моей палате. – А ты? Ты ничего не хочешь мне рассказать?
Решив временно оставить мысли о странном поведении мамы, напала на Загорского. Он, как назло, прокололся, виновато отвел глаза и упрямо поджал губы.
– Да-а-амир, – ласково протянула его имя и положила руку на его ладонь, а затем впилась острыми ногтями.
Загорский ойкнул и снова посмотрел мне в глаза, видя там непоколебимую решимость.
– Ты мне нравилась еще в школе. Этого достаточно? Может, закроем эту тему?
Как типичный мужчина, не хотел говорить об ошибках. Смотрел вперед, в будущее, в то время, как мне хотелось отмотать время назад. Хотя бы разговором.
– Серьезно? Признался в том, что я зря страдала в школе, и теперь хочешь соскочить? Рассказывай, давай.
Неужели он и правда думал, что я оставлю всё это без внимания?
– Твоя мама ту переписку увидела на день раньше, чем вся школа, – выдохнул Дамир, подкатил коляску к моей кровати и присел на стул, напротив меня. Нины с самого утра не было, и мы в палате были одни. – В общем, она тогда попросила меня о встрече…
Загорский замялся и почесал затылок, а вот я вся напряглась, впрочем, уже зная, что он мне ответит.
Натура мамы с годами не изменилась, и теперь я понимала, что с ее поведением не всё чисто. Сегодняшняя истерика сказала мне больше, чем все ее наставления и запреты.