Босиком по заснеженному мху

Закари Ани

– М-да, – не захотев продолжать, я вернулся и сел на свою скамью. Дождь усилился, сторож, торопясь удалился в сторожку. А я задумчиво глядел на фото отца и деда. Кому нужны были бы их фото, чтобы их так безбожно выдрали? Любящий человек? Ненавидящий человек?

К пяти часам шум дождя стих, я знатно замерз, убрал зонт, растирая предплечья, постукивал ногами о сырую землю. Но должен дождаться рассвета, я обещал, и домой не тянуло.

Густота туч слегка рассеялась, но линия горизонта была черно-серой. Как только появились холодные синие разводы рассвета,

я поднялся, расправил плечи и направился в сторону дома. Было одно желание, окунуться в книгу и попасть в чужой мир, не похожий на этот. Этот – сер, омерзителен и не чист. Раньше мир был светлее, а сейчас пасмурно и еда не вкусная..

Пока, не торопясь шел домой, город стал пробуждаться. Раз в минуту проезжала машина, с визгом пролетая мимо. Но туман не торопился рассеиваться.

Чашка имбирного чая точно отрезвит, затуманенное состояние. Когда издалека уже стала виднеться кирпичная многоэтажка, я расслабился и замедлил ход.

Свернув в подъезд меня ждал сюрприз. Не люблю сюрпризы.

Это была Агния. Словно остолбеневшая статуя, держа крепко зонт. Я подошел и встал напротив.

– Зачем пришла? – поднял уставшие глаза, – принесла контакты психиатра?

– Мы можем поговорить?

– Мы уже говорим..

– Немного холодно..

– Оделась бы теплее..

– И все-таки, ваши манеры и такое отношение ко мне было игрой? А я и в правду поверила, что заинтересовала вас.

– А ваше? Увы, мое отношение было игрой. Приношу извинения. Ваши вопросы закончились?

– Артем, ситуация выходит из-под контроля. Я приходила к вашей матери. Но она, как я поняла, даже не хочет содействовать, – произнесла она все это с абсолютно другим голосом. Властным и требовательным.

– Содействовать в чем?

– Вам нужно навестить бабушку, она совсем плоха.

– Врача вызовите..

– Это душевная боль..

– Тем более, я не психолог.

– Нет, вы не понимаете, она желает видеть вас.

– Это вы не понимаете. Что значит, желает? – ухмыльнулся я, – знаете ли, не все желания склонны к исполнениям. А что, бабуле нравится, когда ее развлекает простолюдин? – рассмеялся от души за последние две недели.

– «Когда он улыбается, его короткие белоснежные зубы, напоминают жемчужное ожерелье, где каждый камушек идеален и подобран один к одному». – Сказала она сегодня, вспомнив вас.

Честно говоря, мне нечего было добавить. Бабка явно страдает от нехватки внимания.

– Агния, войдите в положение, услышьте меня. Игра завершена. Конец игре. Отбой. А что на счет аномальных сравнений вашей бабушки, мне даже не по себе.

– А вы мне нравились..

– А может и вы завтра исчезнете, как она…

Она испуганно подняла глаза, – вы снова о Кларе?

– Да, – уверенно сказал я, – и подошел поближе, схватив ее за белую холодную ладонь и приложил к щеке. – Я чувствовал ее прикосновение, вот так. Слышал отчетливо голос, биение сердца. Ее рыжие волосы касались моих, я ощущал кожей ее дыхание. А теперь, вы говорите этого не было, – резко откинул ладонь. А может быть

и вас нет?

Она сделала резко шаг назад.

– Я не понимаю ничего, – запаниковала очевидно. – Это невозможно!

– Вот, и я говорю, это невозможно. Чтобы нас что-то связывало, вы же что-то скрываете? А я оскорбился и больше с вами «не дружу».

– Мама не оставит в покое ваших мать и брата, – еле удерживал смех и с напряжением зажал губы. – Она их изгонит из города!

– Да что вы? Ваша мама должна поторопиться, если хотите, чтобы я был счастлив от души.

– Не поняла, – изменилась она в лице.

– Говорю, мне плевать на ваши угрозы – этот язык более понятен?

– Чего вы хотите? Денег? Или? Богдан говорил, вам нужна операция..

– Агния, идите домой, холодно, – опустил я глаза, снизив тон, слегка отвернувшись.

– Я слышала, слова, адресованные вашей матери. Вы росли словно в аду. Мы гарантируем вам безбедное будущее.

– Взамен?

– Ты должен согласиться на условия, которые предложит мама.

– Уже на «ты», когда мы успели?

– К чему официальность?

– Какие же это условия? Cтать номером четыре в фамильной оградке? Если вы считаете мою жизнь такой никчемной, как она вам показалась, глубоко ошибаетесь, я провел тяжелые дни с отцом и бабушкой, но могу вспомнить и хорошее. Поверьте, мне есть что вспомнить, и вряд ли будучи живы, они оценили бы мой выбор. А вы разочаровали меня.

– У тебя нет выбора!

– Это решаете вы? Как это, нет выбора? Выбор есть всегда, к примеру, можно выбрать: жениться по любви, родить ребенка от любимого человека и обожать черты любимого, находя их в ребенке. Или жениться по расчету, родить ребенка и раздражаться каждый раз, глядя на черты нелюбимого человека в любимом ребенке.

– Так как твоя мать? Ненавидит тебя, находя черты отца…

– Прощайте, Агния! Наш разговор подошел к завершающему этапу, такой тон вежливости вам льстит? На прощанье мне не жалко даже таких слов.

– Ты словно важное воспоминание для бабушки, если она умрет из-за..

– Так, остановитесь, вы о чем, причем здесь я? Какое воспоминание, мне тридцать один год!

– Ей, действительно плохо..

– Все когда-либо умирают не вчера, так завтра..

– Она сама расскажет, поехали, сейчас..

– Ах, какая замануха.. Тогда пригласите и Клару, хочу пообщаться и с ней. Скучаю…

– Ты что, сумасшедший? Нет, никакой Клары.

– А может это ваша незаконнорожденная сестра?

Она молчала..

Я понял, они действуют только в пользу своих интересов, и им глубоко наплевать на меня и мои мысли. Я обошел ее и вошел в подъезд, быстро набрав код, поднялся на второй этаж, отомкнул дверь и захлопнул за спиной. Торопливо снял пальто, повесил на синюю вешалку, поставил зонт в углу стены, направился на кухню, поставив чайник, пошарил в пустом холодильнике. Пошел в спальню, лишь с чаем и лимонными пряниками, схватил первую книгу с полки. «Домик в небесах» – призрачные миры Романовского, поди разгадай.