Boss: бесподобный или бесполезный
Шрифт:
В ответ на это руководители тоже объединяются в племя, чтобы отстоять правоту своих решений. Даже если они на самом деле неверны! Некоторые руководители и понимают, что их группа принимает не те решения… Но они держат свое мнение при себе, иначе их просто исключат из группы!
Компания работает неэффективно – значимость племени руководителей снижается. Чтобы защитить значимость своего племени, они обвиняют других. Например, нападают на руководителей среднего звена. Упрекают сотрудников в понижении производительности. И, конечно, никак не хотят признать, что виной всему явились их собственные решения.
А дела компании продолжают идти на спад. И тогда руководители преисполняются еще большей уверенностью, что во всем виноваты управленцы среднего звена. При этом они убеждены, что все их решения были единственно верными и что это их противники, некомпетентные руководители
Итак, личность хочет ощущать собственную значимость. При этом людям необходимо обеспечить безопасность своему племени. Между этими двумя составляющими должен быть найден баланс. Поэтому изменения в компании должны происходить не на уровне организационных процессов, а на уровне отношений между людьми. Люди должны сами восстановить этот баланс между уровнем собственной значимости и своей племенной принадлежностью. Если они не смогут этого сделать, тогда им придется отвечать – за сопротивление переменам в организации. Насколько важны личная безопасность и собственная значимость, доказал интересный эксперимент. В 1934 году профессор Лапьер путешествовал по Соединенным Штатам со своей женой и семейной парой из Китая. [21] Во время путешествия они останавливались в шестидесяти шести гостиницах и посетили сто восемьдесят четыре ресторана. Во всех гостиницах, кроме одной, их разместили без всяких проблем. Во всех ресторанах их охотно обслужили. Перед путешествием профессор разослал во все эти гостиницы и рестораны письма и поинтересовался, могут ли китайцы рассчитывать на обслуживание в этих заведениях. Надо заметить, что в то время в Америке были сильны антикитайские настроения. Ничего удивительного, что девяноста два процента тех, кому были разосланы письма, ответили, что они никак не могут принять китайцев.
21
LaPierre R.T. Attitude vs. Actions. Social Forces, vol. 13, pp. 230–237.
Почему же они их все-таки приняли? Многие теоретики объясняют это разными причинами, но наиболее правдоподобным объяснением является именно соотношение между значимостью племени и чувством собственной значимости, – сказал Батч. – Представь, что к портье с просьбой снять номер обращается известный профессор, который путешествует с китайцами. У портье заметно снизится чувство собственной значимости, если он предложит номер профессору и его жене и откажет китайцам. Можно предположить, что его безопасность тоже подвергается риску, так как профессор вполне может пожаловаться на портье его начальству. А вот на расстоянии отказать китайцам в заселении значительно легче. При этом значимость племени у портье возрастает, ведь он отказывает не просто китайцам, а общему врагу своего племени!
– Я вспомнил похожий случай, – сказал Грэг. – В 1945 году, сразу же после поражения Японии во Второй мировой войне, один преподаватель-китаец отправился путешествовать по штату Мэн. Ему сказали, что с вершины ближайшего холма открывается чудесный вид, поэтому он останавливал прохожих и расспрашивал, как туда добраться. Немедленно поползли слухи, что в округе появился японский шпион, который фотографирует все, что попадет ему на глаза. Безопасность племени – под угрозой, ведь общий враг подошел чуть ли не к порогу! [22]
22
Gordon Allport & Leo Postman. The Psychology of Rumor. Henry Holt, New York, 1947, pp. 136–158.
Батч рассмеялся.
– Вот видишь, каким предсказуемым становится поведение людей, когда знаешь особенности племенного поведения. Хотя это может быть довольно опасно.
В начале семидесятых годов прошлого столетия группа социологов из Стэндфордского университета решила провести эксперимент. На базе университетского факультета психологии создали мнимую тюрьму. Социологи хотели разобраться, почему в тюрьмах так плохо живется. Портит ли человека окружение или все дело в самом человеке.
Часть подвала была отгорожена, и там устроили три небольшие камеры – с такими же дверями и решетками, как в тюрьме. Одно из помещений превратили в карцер. Потом социологи объявили набор добровольцев и выбрали среди них двадцать четыре участника эксперимента. Добровольцы были физически и психически здоровыми людьми. Их произвольно поделили на заключенных и надзирателей. Надзирателям
23
Thomas J. Peters & Robert H. Waterman Jr. In Search of Excellence. Harper & Row, New York, 1982, p. 79.
Надзиратели, среди которых были и пацифисты, очень быстро превратились в ретивых служителей порядка. В первые же сутки они разбудили заключенных в два часа ночи и заставили их отжиматься и стоять навытяжку. На второй день заключенные взбунтовались. Они сорвали номера с тюремной одежды и отказались выходить из камер. В ответ на это надзиратели отняли у них одежду и стали поливать их пеной из огнетушителей, а затем лидера бунтовщиков заключили в карцер.
Надзиратели потом признавали, что они кричали на заключенных и вели себя самым оскорбительным образом. Эксперимент продолжался, и надзиратели проявляли все большую жестокость. Они заставляли заключенных признаваться друг другу в любви, надевали на них наручники и принуждали маршировать по холлу с бумажными пакетами на головах.
Через тридцать шесть часов у одного из заключенных случился нервный срыв, и его пришлось отпустить. Через шесть дней эксперимент прекратили. Те добровольцы, которым досталась роль заключенных, испытывали страх и ярость. Они впали в глубокую депрессию. Добровольцы потом говорили, что, хотя они и были здоровы психически, выдержать роль заключенных было невозможно.
Этот эксперимент стал примером того, как нельзя проводить психологические эксперименты. Но я-то убежден, что исследователи не заметили самого важного: участники эксперимента действовали согласно установкам своего племени. Надзиратели относились к заключенным как к своим врагам. Оказавшись в новом племени – племени надзирателей, они смогли объединиться на почве травли общего врага – заключенных. Б свою очередь, заключенные тоже стали воспринимать надзирателей как врагов, и они сплотились, чтобы защитить себя и сохранить свои личные ценности. Поведение добровольцев из обеих групп разительно отличалось от того, как они вели себя в привычных ситуациях. Они сами едва ли думали, что способны на такое!
Батч умолк. Они оба обдумывали сказанное.
– Вот я все искал, куда мне двигаться дальше… Когда я стал общаться с вами и узнал о племенном поведении, многое стало таким понятным! – сказал Грэг. – Как-то я читал об экспериментах, которые проводил Барри Ошри. Он предположил, что в организации действуют три группы – «верхи», «середняки» и «низы». Чтобы подтвердить свою гипотезу, он провел серию экспериментов. Людям в произвольном порядке присваивалась роль «элиты», «середняков», которым было предписано подчиняться приказам вышестоящих, и «чужаков», которые пытались вписаться в эту систему. Б каждом эксперименте «чужакам» приходилось хуже всего, поскольку их отвергали и «верхи», и «середняки». Ошри считал, что члены групп, закрепляя за другими людьми определенные роли, повиновались неосознанному рефлексу. [24] Если рассматривать эту ситуацию с нашей точки зрения, то каждая группа действовала по племенному принципу: относилась к членам других групп как к общему врагу. Чтобы укрепить свою безопасность, каждое племя пыталось подавить соперников. В итоге сложившаяся в результате эксперимента система функционировала хуже, чем рассчитывали исследователи. В том числе из-за постоянного противостояния групп, – заметил Грэг.
24
Barry Oshry. Seeing Systems – Unlocking the mysteries of organizational life. Berret-Koehler Publishers, 1996, pp. 111–118.
– А какое сочетание этих факторов – БП, БЛ, ЗЛ, ЗП – наиболее благоприятное? – спросил Батч.
Грэг немного растерялся. Он совсем не задумывался об этом.
– Я считаю, что идеальным будет такое сочетание, при котором значимость племени и ценность личности будут на высоте, – ответил он.
– Ты действительно так считаешь?
Грэг опять почувствовал беспомощность.
– А что, разве в этом случае высокая мотивация и безопасность в компании невозможны?
Батч ничего не ответил.