Босс для Несмеяны
Шрифт:
– Нечего надеть?
– повторяет Лиза.
– А какой у тебя размер?
– Сорок второй.
– О! А у меня сорок четвёртый.
– сообщает она с готовностью помочь.
– Могу дать тебе свое платье, которое надеваю только на какие-нибудь официальные мероприятия. Оно не очень удобное и застегивается со спины... Но для того, чтобы просто посидеть в ресторане на деловой встрече, вполне подойдёт.
Я тяжело вздыхаю.
Очень не люблю надевать чужие вещи и, кстати, потому никогда ничего не покупаю в секонд-хенде. Но сейчас
– А можно посмотреть?
– Конечно!
Платье висит в том самом шкафу, который отгораживает от комнаты мой закуток. Если у меня и были опасения, что оно окажется слишком праздничным или откровенным, то при одном взгляде на это материальное воплощение скромности они исчезают.
Строгий приталенный фасон-миди...
Полностью закрытый до самого горла верх и рукава-полуторки...
Благородный бордовый цвет насыщенного оттенка, глядя на который, хочется почему-то сказать «бургундское крепкой выдержки»...
Обалдеть.
Да это платье просто создано для всяких там несмеян и офисных сухарей!
К большому удивлению Лизы, я с нескрываемым энтузиазмом влезаю в предложенное платье. И когда начинаю горячо благодарить её, она немного ошарашенно смеётся:
– Ой, да ладно тебе! А я думала, не понравится, надо же... Это платье обычно никому не нравится. Все мои бывшие подруги называли его монашеским.
– Тогда хорошо, что они бывшие, - замечаю я, придирчиво оглядывая себя в зеркале.
– Хорошие подруги должны лояльнее относиться к гардеробу друг друга. В конце концов это личный вкус и личный выбор, что носить. Критика там неуместна.
Лиза пожимает плечами.
– Я как-то не задумывалась об этом. Да и все мои подруги очень быстро исчезли, когда я неудачно вышла замуж и погрязла в домашних проблемах. Но я больше не переживаю из-за этого, - улыбается она и шутливо кивает на комнатку с Павликом, ползающим на полу в компании таракана, и вороном, наблюдающим за ними через балконное окно.
– Вот мои настоящие друзья. Мы отлично ладим и дополняем друг друга. А это главное.
Не перестаю удивляться неунывающей хозяйке этой комнаты. Она словно не от мира сего...
В самом положительном смысле этого слова.
***
Примерно через час мой телефон завибрировал входящим звонком.
– Добрый вечер, Артур Георгиевич,- мгновенно отвечаю я.
– Я подъехал,- медленно и как-то задумчиво уведомляет босс.
– Ты снимаешь комнату в коммуналке?
– Не комнату. Спальное место.
Представляю, какое «отрадное» впечатление произвёл на Короленко этот старый стрёмный дом снаружи. Я и сама была сначала в шоке, когда увидела ржавую крышу, латаные-перелатанные трубы водостока и криво висящую на одной петле дверь в зассаный котами и алкашами подъезд.
Даже любопытно, прокомментирует он как-либо место жительства своей помощницы или ограничится брезгливым дистанцированием и молчанием?..
Но он поступает
– Номер квартиры назови, - требовательно приказывает его голос в трубке.
– Тринадцать, - растерянно отвечаю я.
– А зачем вам..?
– Я поднимусь.
Даже короткий сигнал оборвавшейся связи не сразу выводит меня из ступора. Через несколько секунд я прихожу в себя и бросаюсь в коридор... а Короленко уже молчаливой скалой высится во входном проеме маленькой прихожей, задевая головой дверной косяк сверху.
Соседка Лизы - очень грубая и неопрятная бабища неопределенного возраста в заношенном халате, - ошеломленно топчется перед ним с ведром в руке и разинутым ртом.
Наверное, собиралась мусор вынести. Открыла дверь - а там красавец мужчина в шикарном деловом костюме.
Пожалуй, да... есть от чего дар речи потерять.
– Здрасте... э-э... вы к кому?
– прорезается растерянный голос соседки в следующую секунду.
– К ней, - лаконично кивает в мою сторону Короленко.
Соседка суетливо отступает к стене прихожей, но он продолжает стоять на месте, чересчур пристально разглядывая мою фигуру в строгом бордовом платье.
Чего так уставился, непонятно. Там ведь у меня и смотреть-то не на что. Ни декольте, ни коленок не видно. Всё защищено наглухо, прям как у танка в режиме обороны.
На всякий случай я даже бегло осматриваю себя на предмет чего-то странного. Например, пятна или дырки... но ничего такого и в помине нет. Всё нормально с моим платьем. Чистое и архаично-чопорное без единого украшения, как у старой девы-мужененавистницы.
Тем временем переполненное мусорное ведро в руках соседки быстро выводит ее из первоначального ступора.
– Так вы заходите или как?
– поторапливает она и привычно-сварливо возмущается: - У меня тут между прочим тяжесть на руках неимоверная! Но мужчины, конечно же, как обычно, даже и не думают, что надо помочь бедной женщи...
– Олег, займись, - бросает Короленко через плечо и проходит мимо соседки, не оборачиваясь.
В прихожую тут же заглядывает водитель, отбирает ведро и снова скрывается в подъезде, оставив ее стоять с разинутым ртом и нелепо протянутой вперед рукой.
Я поспешно ныряю обратно в комнату Лизы, чтобы взять свою сумку. А когда оборачиваюсь, чуть не утыкаюсь носом в галстук Короленко, последовавшего за мной.
– Добрый вечер, - равнодушно кивает он растерявшейся от вторжения Лизе.
Затем обводит весь периметр помещения цепким взглядом и задерживает его малыше Павлике. Тот увлеченно катает на игрушечной машинке таракана и не обращает на гостя никакого внимания.
Лиза делает большие глаза.
– Здрасте...
– Я готова, - поспешно сообщаю я, изнемогая от ужасного чувства неловкости. Как-то мне не по себе, что начальник обнаружил, в каких условиях я живу.