#Бояръ-Аниме. Газлайтер. Том 24
Шрифт:
Дасар качает головой, усмехаясь, как человек, который сейчас выложит козырь:
— Ты не понял, Гумалин. Шеф тебя не неволит — а выбор предлагает. Милорд Данила уверен, что тебе это даже понравится. Сказал, мол, сам прибежишь, как только узнаешь, что за работа. Вот сейчас и проверим, прав он был или нет. Я, между прочим, спорил, что ты ни за что не вернёшься. Сотню золотых поставил. А он — взял и удвоил ставку.
Гумалин фыркает скептически, перекатывая в руках любимую кирку:
— Вряд ли вернусь. Если мне дали свободу выбора, то я отсюда
Дасар делает паузу, криво усмехается:
— А как насчёт медасия? Слышал о таком?
Гумалин замирает. Глаза округляются, рот приоткрывается, кирка выпадает из рук прямо в пыль.
— Голубой металл? Тот самый? Редчайший на свете? За всю историю казидских царств только одну жилу нашли…
— Точно он, — довольно хмыкает Дасар. — Ты ведь не только рунописец, но и руду уважаешь.
Гумалин кивает, чуть сбивчиво, словно просыпаясь от сладкого сна:
— Я, вообще-то, не особо по кузнечному делу, мне бы только добывать… Но если у шефа и правда медасий есть — за право молотом по нему стукнуть хоть жизнь отдам! Всё, собираюсь! Сейчас только своих перекличкой подниму — и двинемся!
Дасар чешет затылок, явно удивлённый такой прытью:
— Серьёзно? Проспорил я шефу бабки, выходит. Данила опять оказался прав. Я-то думал, ни за что не сорвёшься отсюда. Спорил, что и шагу не сделаешь.
Гумалин отмахивается, сияя так, что и закат меркнет:
— Ты что! Для каждого казида счастье — работать с медасием! А уж если что-то из него выковать… Это же седьмое небо!
Дасар осторожно добавляет:
— Только там его немного. Всего маленький слиток.
Гумалин аж распахивает глаза, словно Дасар сейчас бриллиант ему под нос сунул:
— Слиток?! Целый слиток! Подгорье ж ты моё! За него всё золото этих гор купить можно!
Он резко оборачивается к жене и громко командует:
— Любимая! Срочно собираемся! Всё бросаем! Это же медасий!
Дасар только головой покачивает, удивленно глядя на убежавшего за пожитками Гумалина:
— Надо же — даже не пришлось уговаривать. Ну, лорд Данила, конечно, знает своих подданных как облупленных.
Мы прибываем в королевский дворец Шакхарии. Хотя дворец — сильно сказано… Так, крепость из грубых каменных блоков. Я машинально хмыкаю и думаю, что король Павлинарх, окажись он тут, наверняка бы схватился за сердце и рухнул бездыханным от одного взгляда на каменную неэстетичность.
Во дворе нас встречают молчаливые конюхи. Хотя они остаются без работы — тачки мы просто бросаем у стены конюшни. Затем с Айрой, Светкой, Змейкой и Настей поднимаемся в башню. Провожатые ведут дальше, прямиком в тронный зал. Хотя «тронный» — это громко сказано. По факту это просто огромная каменная комната с низкими потолками, больше похожая на казарму. Даже пахнет тут гарью, металлом и чем-то копчёным. В центре стоит массивный стол, заваленный горами мяса и кувшинами с местной брагой. За ним уже расселись генералы
На троне, сделанном из костей каких-то особо крупных зверей, восседает королева Шакхарии. Настоящая воительница с ирокезом, в кожаной броне, и с таким взглядом, что ей бы в одиночку баронства грабить, а не государством править.
Королева стучит ножом по столу, и шум тут же сходит на нет:
— Приветствуйте конунга Данилу, нашего гостя и партнёра! А также вернувшуюся принцессу Айру!
Шакхары рявкают в ответ хором, будто команду на построение отдали:
— Приветствуем!
Я окидываю взглядом зал и сразу замечаю, кто тут главный после королевы. Ближе всех к ней сидит, конечно же, генерал Зодр. И здоровый шакхар явно расстроен, что Айра жива и невредима.
Я слегка кланяюсь королеве и спокойно говорю:
— Благодарю за тёплый приём, королева Крана.
Королева указывает на свободное место рядом с собой:
— Садись со своими жёнами, конунг. Это пир в твою честь.
Мы устраиваемся за столом, рассаживаемся. Шакхары сразу оживляются — по столу начинают разносить местную брагу. Мутная, тягучая, пахнет так, будто её на спор настаивали на железе и дёгте. Пьют все, не глядя, веселеют на глазах, кто-то уже в ладони хлопает и песни горланит. Видно, что для шакхаров любой повод — праздник.
Я к кружке даже не прикасаюсь. Как и мои жёны, как и Айра со Змейкой — каждая ждёт меня: кто как мужа, кто как союзника, кто как вожака. Сижу спокойно, наблюдаю. Королева это, конечно, замечает почти сразу. Прищуривается, постукивает пальцем по столу и спрашивает:
— Почему не пьёшь, как все, конунг?
Поднимаю взгляд и спокойно отвечаю:
— Я бы хотел сначала разрешить один вопрос с генералом Зодром.
— Со мной? — удивляется Зодр, отрываясь от куска жареного мяса.
Поворачиваюсь к нему, чуть кивая:
— Дело в том, генерал, что ваш подчинённый Горк отличился. Устроил западню, вывел людей и попытался нас уничтожить.
В зале сразу становится тише. Королева хмурится, бросает взгляд на Зодра:
— Горк — твой подчинённый?
— Да, королева, — отвечает тот спокойно, будто речь о погоде.
Я продолжаю, не торопясь, чтобы каждый в зале расслышал:
— Горк предал тебя, королева. Он напал на принцессу Айру.
Зодр только фыркнул, закатал рукав и показал свежий шрам поперёк предплечья:
— Не только её, конунг. Горк сегодня напал и на меня. Но я его убил. Отрубил голову и забрал с собой — сушится в покоях на память. Если хотите, могу принести показать. Для антуража.
По залу прошёл смешок, глухой, будто кто-то кашлянул, но в основном все молчат. Я замечаю, как Зодр сдержанно ухмыляется — ловко, мол, выкрутился из истории. Шустрый тип.
Киваю на его руку:
— А почему шрам не залечили?
Зодр пожимает плечами:
— На память. Чтоб помнить: нельзя ошибаться в убийстве, — и смотрит на Айру кровавыми глазами.