Боярышня Дуняша
Шрифт:
Она всегда держится в тени Ярославны,и никто на неё не смотрит, зато сама Аграфена зорко
бдит за всеми. Это ещё Машуня подметила, когда её сажали в дальний уголок, а потом
убедилась Дуня. Наверное, многие это знали, но сейчас Дуняша впервые слышала, чтобы
Аграфена с кем-то заговорила, и голос у неё оказался вкрадчивый, чуточку снисходительно-ласковый и немного напевный.
— Но ведь ворожея! Грешно это! — испуганно воскликнула Наталья.
И Дуня ей не поверила,
волшебстве.
«И какое же чудо этой простой душе понадобилось?»
— А ты не бойся! — зажурчала речь Аграфены. — Ради того, чтобы наша княгинюшка вновь
понесла, я на себя этот грех возьму. Отмолю как-нибудь! Лишь бы порадовала Марьюшка
нашего князюшко младенчиком, а матушку Марию Ярославну внуком.
Дуня перестала дышать и уже начала жалеть, что её до начала разговора не обнаружили.
Разговор-то похоже идет о серьёзном и личном!
Ох, лучше бы её отругали за безделье и посадили прясть!
— А вдруг не поможет? — сомневалась Наталья, но это были вялые трепыхания вытащенной
на берег рыбки.
Дуня прекрасно представляла, как тетка Наталия стоит, кусает губы, заламывает руки, но
при этом умоляюще смотрит на Аграфену.
— Ну как же не поможет?! — послышалось возмущенное восклицание соблазнительницы и
уже тише:
— Уж не одна жёнка обращалась к той ворожее, и все остались довольны! Кому мужа
вернула, кому любимого к венцу подвела, а кому с дитятком помогла.
— Боязно мне… — еле слышно промямлила Наталия.
— А нечего бояться. Сходила, поясок княгинюшки отдала, ворожея поворожит и вернёт. А
там уж наша красавица приложит волшебный поясок к своему белому телу, поносит денек… и
не успеем оглянуться, как она непраздна будет!
Дуня от услышанного бреда чуть не вылезла разоблачать.
Ну ведь бред же!
С чего княгиня вдруг окажется непраздной, если князя нет и не будет ещё месяца два, а то и
три?
Да и вообще, лучше бы Мария Борисовна почаще выезжала из Москвы на отдых! А то сидит
тут сиднем, изображает из себя лебедь белую! Лицо так забелит, что белила кусочками
отваливаются, а ведь они ядовиты, да и с привозимой на Русь сурьмой не всё понятно! А
боярыни ещё хвастливо шепчутся о том, как они лихо избавляются от волосков при помощи
негашеной извести! Жуть! Наверное, княгиня тоже мажется известью.
Для Дуни современная парфюмерия стояла острым вопросом. Она не раз пыталась сказать
маме и Машкиным подружкам, что не зазорно щечки подкрасить свеклой, так нет же, всем
киноварь подавай, чтобы как у королев! А Мария Борисовна в первых
Дуня стояла и злилась. Её мама, выходя на улицу, присыпала лицо мукой, рисовала брови, губы… и всё мечтала, что как только появятся лишние деньги, то сразу купит себе настоящие
белила, румяна и краску для бровей с ресницами. А ещё она возмущенно осуждала вместе с
подругами какую-то молоденькую княжну за то, что та пришла в церковь небелёная.
Пока Дуня негодовала, сваливая в кучу всё накипевшее, Аграфена с Натальей перебросились
парой фраз о бабьей несостоятельности молодой княгини.
Аграфена напирала на недовольство Ярославны и всего общества, что тверская княгиня
больше никого не родила, а Наталья вяло отбивалась.
Дуня не раз слышала, что брак Ивана Васильевича и Марии Борисовны был политическим и
что свекровь вынуждена была согласиться женить сына на тверской княжне. Какое-то время
всем казалось, что тихий и ласковый нрав невестки смирил Ярославну с нежелательным
родством, но Дуня своими глазами видела, что между женщинами идет вражда.
Казалось бы, всё неплохо. Ярославна подавила своим авторитетом невестку и осталась
главной, но третирование молодой княгини продолжилось. Мария Борисовна старалась угодить
свекрови, а Ярославна кривила лицо и бросала упреки, что невестка бракованная и не может
обеспечить княжескую семью достаточным количество сыновей.
Дуня не понимала старую княгиню. На её непредвзятый взгляд для Ярославны всё
складывалось отлично! Она главная в семье и сын её слушает, к тому же у неё растёт чудесный
здоровый внук, который продолжит дело отца по собиранию земель! Так чего же ещё надо
старой ведьме? Какие ещё наследники? Зачем?
Дуня кипела!
На эмоциях она много чего вспомнила из истории и ей хотелось высказаться, да так, чтобы
все услышали, чтобы все узнали и прочувствовали дурь и жестокость старой княгини, да и
вообще! Политика рожать больше, чтобы хоть кто-то выжил и унаследовал…
— Только держи в тайне наш разговор, — строго велела Аграфена и Дуня вновь обратилась
вслух.
— Прознает кто, не миновать беды! — зловеще добавила боярыня Ярославны и иронично
воскликнула, копируя кого-то писклявым голосом:
— Княгиня да к ворожее!
— Что ты, я всё понимаю! Спаси тя бог! — зачастила Наталия. — Коли всё получится, Мария Борисовна отблагодарит тебя, — чуть заискивающе пообещала она.
Дуняша уже не вжималась в угол. Она напряженно застыла, как кошка перед броском.