Боярышня Дуняша
Шрифт:
Надо же, стремится вверх.
Он ещё несколько раз крутанул пропеллер и с сияющими глазами обернулся к жене:
— Славушка, чудно-то как! Не каждый же придумает! А наши дети измыслили!
— У нас тут все много чего намыслили! — проворчала Милослава, но не улыбнуться в ответ
искрящемуся радостью мужу не смогла.
Вячеслав взял жену за руки и мягко поглаживая её пальчики, забрал хворостины и выкинул.
— Не надо сердиться, горлица моя.
— Не сержусь, — вздохнула
хочется. Сам же знаешь, как легко стать рабом своим хотелок. Да и перебаламутили всех. Попы
прознают, что люди не работают, а игрушки делают, так зачастят к нам. И так недобро косятся, что денег на свою церковь собрать не можем. Селение выросло, а церкви нет.
— Соберём… когда-нибудь. А не сходить ли нам ночью в поле, не потрудиться на благо
рода и богатого урожая?
Милослава хихикнула и игриво глянула на мужа.
— По обычаю предков? — чуть ли не мурлыча, протянула она.
— Ага, Лада моя.
ГЛАВА 8.
Дуняша поглядывала на оживившуюся Милославу, порхающую по имению с непроходящей
полуулыбкой и невольно сама улыбалась. Боярыня расцвела и каждое её движение было
немного танцующим, нацеленным продемонстрировать плавность, женственность и
заворожить. Отец тоже ходил гоголем перед ней.
Иногда Дуня опасалась, что он сядет мимо коня или нос себе разобьёт, идя по двору, потому
что совсем не смотрел, куда идёт и что делает. Но плечи были расправлены, взгляд лихой, а в
руках всё спорилось.
Казалось бы, что может спориться у боярина? Но он то плёточку не глядя из руки в руку
перекинет, то свиток размашистом жестом встряхнёт, чтобы тот эффектно размотался, и
Вячеслав делает вид, что легко читает его в таком положении, а то показываемую детальку от
вездехода играючи подкинет. Народ хихикал, но все понимали, что боярин красуется перед
боярыней, и это было близко им.
Игрушечный бум продолжался, но теперь его возглавил Вячеслав. Он велел принести во
двор все поделки народного творчества и отобрал наиболее удачные.
— Вот такие делайте на продажу. Да смотрите, блюдите тайну! Осенью повезу ваши поделки
в Москву и выставлю в лавке. Вот тогда и посмотрим, чего эти чудеса стоят.
— Так можа, мы сами, на ярмарке?
— Попробуй, — хмыкнул Вячеслав. — Много ли у тебя такие же крестьяне купят? Они
посмотрят, как сделано, а дома сами повторят. А в лавку приходит другой покупатель, и пусть
тебе на руки упадет половина цены, чем если бы ты сам торговал, но зато торговлишка
продлится всю зиму. Но предупреждаю: кто будет сам игрушки продавать — у того опосля не
возьму их в
— Так ты нам половину обещаешь? Не посчитаешь за оброк?
— Оброк остается прежним и спрошу строго, так что не забывайте на земле хозяйничать. А
игрушки берусь продать.
— А чего ж наши полотна в лавку не берешь? Или вон Демьян хорошо кожу выделывает, так
можа…
— Не можа! — передразнил Вячеслав активиста. — Ваши полотна купцы не возьмут, а если
захотят взять, то такую цену назначат, что курам на смех. То же с кожами Демьяна. В Москве
кожевенники свои лавки держат, и купцы туда идут. А вот такой забавы, — Вячеслав
приподнял котика, двигающегося лапкой и наклоняющего голову к бегающей по кругу мышке,
— пока ни у кого нет! На следующий год появятся, но сейчас… — боярин многозначительно
оглядел своих крестьян и те понимающе закивали головами.
— А и пусть половина денег за товар! Нам всё одно выгодно! — загудели крестьяне. —
Фёдор игрушки в город будет весь год возить, а мы только на ярмарку привезли бы…
— Добре, — согласился Вячеслав, решая расширять лавку или выкупить место на рынке, да
поставить туда кого из дворовых.
Если послушать Милославу, то валенки с игрушками и вышивкой лучше в лавке держать, а
продукты можно на толкучке выставить. Их немного остаётся на продажу… всё сами съедали.
Если купцов заинтересуют подвижные диковинки, то это может стать ещё одной статьей
дохода. Князь за службу платит серебром, но всё уходит на воинскую справу и проедается в
дороге. Основным добытчиком был и остается отец, да имение не даёт пропасть, но стоило
случится пожару — и достатка как не бывало. А все потому, что большая часть дохода
держалась в виде припасов, тканей и рухляди. Всё это во время пожаров особо не спасешь.
Дуняша целыми днями пропадала на скальном пригорке. Ей нравилось смотреть, как по её
задумкам строится небольшой домик. Точнее, сам домик возвели за пару дней, да ещё день
потратили на крышу, а задержка вышла с печкой. Но и её сделали.
— Огромная какая, — не переставала удивляться Любаша.
— Так муж у тебя не маленький, а спать придётся на ней.
— Если так, то вроде и ничего. Осталось только стол поставить, да сундук, как раз места
хватит.
Дуня понимала, что домик получился крохотный из-за нехватки строительного материала, но
разживутся молодые и сделают пристройку со стороны печи. А пока она настояла рыть-долбить
погреб с потайным выходом к обрыву. К удивлению боярышни, как только Якимка понял, что