Бойцовые псы
Шрифт:
— Что, может, тоже скажешь, будто лишнее требую? — сощурился Леха.
— А чем ты сейчас от тех отличаешься? — спросил Альча. — Которые его обложить хотели?
— Тем и отличаюсь… — твердый Лехин взгляд задержался на одном клиенте, перешёл на другого. — Что утюг к его животу, как в кино, не прикладываю. Детишек его в подвале не гною! А совсем наоборот! А безопасность сегодня сами знаете, сколько стоит. Ишь ведь, посочувствовал он…
Он все не мог успокоиться, дрожащей рукой налил водки в грязные стаканы себе и посетителям. Альча выставил
— Гнушаетесь. — Леха недобро усмехнулся. — У меня тут, конечно, не казино с голыми девками.
— Что да, то да… — усмехнулся Альча.
— От кого-кого, а от тебя не ожидал! — ткнул пальцем в его сторону хозяин. — От кого-кого — только не от тебя. Уж меня ты знаешь. Лишнего никогда не возьму.
Альча, продолжая усмехаться, неопределенно кивнул.
— Ну так как — будешь платить?
Лёха больше не балагурил. Смотрел прямо на клиента немигающим, проникающим внутрь взглядом, отчего тому стало не по себе.
— Сам посуди, — пробормотал Олег Иванович, стараясь не смотреть на Леху. — Это же грабеж! И потом, откуда я знаю? Что все было, как ты написал? Может, никакого сражения и не было.
— Свидетелей не было. Это точно. Потому как свидетелей, — медленно произнёс Лёха, — чтоб ты знал и другим передал, у меня не бывает. Живых. Это понятно?
Альча с интересом смотрел на Лёху, как если бы видел его впервые. Но страха, подобно клиенту, не испытывал. Скорее, ему было интересно, чем это закончится.
— Ну где я столько возьму! — взмолился клиент, назвавшийся Олегом Ивановичем. Это уже была явная сдача позиций. Не то чтоб надеялся, что Леха ослабит хватку, нет, скорее, от отчаяния, от нежелания расстаться с надеждой, что сможет еще что-то изменить.
— Твои трудности… — Клиент уже не вызывал у Лёхи прежнего интереса. — Два дня хватит?
На Олега Ивановича было жалко смотреть. «Про таких говорят: после тяжелой и продолжительной болезни», — подумал Альча, глядя, как тот тяжело встает из-за стола…
— Буду искать… — Клиент снова вытер пот с лысеющего лба.
— Звони, если что, — кивнул Лёха, не поднимаясь с места.
Они смотрели вслед выходившему Олегу Ивановичу.
— Здорово ты их потрошишь! — сказал Альча, когда хлопнула входная дверь. — Неужели и правда было сражение под Сталинградом?
— Леха не ответил, только мотнул головой и махнул рукой одновременно.
— Откуда… От сырости, что ли? Я Мамеду позвонил: слышь, говорю, остынь насчет такого-то. Он мне самому нужен… Сам посуди. Скоро Ермак с отсидки возвращается. Машину ему надо? Надо. А где я такие бабки возьму?
— Опять заладил, — усмехнулся Альча. — И какую ему машину надо, если не секрет? «Мерс», поди? Шестисотый?
— Да какие тут секреты! — отмахнулся Леха. — Мне, говорит, чего попроще, «девятку» там или «волжанку». А вот рынок просил! Хотя бы Минаевский на кормление. Знаю, говорит, общак не резиновый. Но это он сейчас прибедняется. Приплывет, поглядит, кто
— Вижу, газеты читаешь, — кивнул Альча. — Что-то мы опять отвлеклись!
Они выразительно посмотрели друг другу в глаза. И остались довольны увиденным.
— Желаешь моих «торпед» посмотреть? — ухмыльнулся Леха.
— Твоих «отморозков», — уточнил Альча.
— Скучно стало среди актерок, а? — продолжал ухмыляться Леха. — К братве потянуло? Видал тебя по телику среди телок. Хоть одному из наших, думаю, кой-чего перепало! Утром, поди, одной ставишь, вечером другой? А?
— Всяко бывает, — пожал плечами Альча. — В этой тусовке, чтоб ты знал, те же законы джунглей. Даже похлеще.
— Но телки-то, а? — облизнулся Лёха, и глаза завистливо загорелись. — Нет, ты скажи, всех, поди, прочесал. Ни одной не пропустил?
— Не бери в голову, — поморщился Альча. — Начну рассказывать, ночь спать не будешь. Я к тебе за другим пришёл.
— Всё понял! — выставил обе руки вперед Леха. — Только ты моих братков не называй «отморозками», не надо. Они это не любят.
— «Отморозки» и есть, — спокойно улыбнулся Альча. — Кто ж ещё? Это по-твоему они «торпеды», а по-моему…
Леха промолчал, глядя прямо своими немигающими, бесцветными глазами. Альче снова стало не по себе.
— Намёк понял, — сказал он примирительно. — Чего ты сразу в крутизну-то? Уж пошутить нельзя.
— Чем шутить, лучше бы пару своих певичек к нам привёл. — Леха уже добродушно улыбался. — А то у нас марухи одни. Твои небось почище будут, я думаю. Приведёшь, тогда шути с нами, сколько влезет.
— Ты это серьёзно? — поднял брови Альча, наливая себе в стакан, показавшийся наиболее чистым. — Прямо сюда?
— А чем тебе здесь не нравится? — снова напрягся Леха. — Ты же этот, продюсер, верно? Хорошие бабки им платишь. А они все по телевизору да по телевизору. Вот пусть к зрителям перейдут. По другую сторону экрана. Не бойсь, не заразим. За своих братков отвечаю. Регулярно в диспансере проверяемся… Как за тебя отвечал кое перед кем… Было дело?
— Было, — не сразу ответил Альча. — Только здесь это не проходит, уж мне на слово поверь. Сюда они не придут ни под каким видом. У них репутация, слыхал про такое? А у меня — реноме.
— Один хрен, — сказал Лёха, наливая себе. — Это я пошутил. Реноме, значит, реноме. Никто ж не спорит.
Они чокнулись и выпили.
— А скривился-то! — ухмыльнулся Лёха. — Привык шампанское лакать! Я как-то пробовал. Вроде кваса, только с градусом. — И тут же взглянул на кореша — смеётся или нет?
Альча смеялся — скорее добродушно, колыхая розовым, нежным вторым подбородком. Тогда засмеялся, крутя головой, и сам Лёха.