Бойцовые псы
Шрифт:
— Убрать, — сказал он деловито, ни на кого не глядя. — И быстро, быстро… Если кому-то что-то не понятно, могу напомнить мое условие: и впредь бунт буду пресекать сразу. В самом зародыше. Для вашей же пользы…
Братки молчали, глядя на лужу темной крови, растекавшейся под трупом.
— Я кому сказал! — повысил голос Каморин. — Дисциплина — вот мое условие, от которого я не отступлю никогда! Кому не нравится — может отсюда уйти! Но только вперед ногами, как этот несостоявшийся кандидат
Валет первым молча склонился на трупом товарища, взял под мышки и потащил к двери.
— Ну чего смотрите? — сказал он собравшимся. — Идите за лопатами, во дворе закопаем… А ты, Балабон, не стой, бери тряпку, вытирай, пока не засохло…
Каморин вышел на крыльцо, постоял. Вокруг все было тихо… В соседних домах даже не зажгли свет… Через полчаса, когда все было закончено, все собрались снова.
Молча, исподлобья братва смотрела на Каморина. И с презрением на Валета. Для них он не был авторитетом. Западло смотреть, как один из них шестерит перед ментом, выбиваясь в бугры, пусть это даже свой мент.
Ну что ж, это даже к лучшему, подумал Каморин, внимательно следя за настроением братвы. Значит, они сейчас поддержат его, мента, не могут не поддержать, когда услышат, что он предлагает…
— Теперь так, — сказал Каморин. — Человека нет, а проблема осталась. Кто возьмет покойника на себя?
— А… зачем? — спросил Валет в наступившей тишине.
— Всё за тем же, — сказал Каморин. — Простые вещи приходится объяснять. Мне надо вытащить вас всех в Москву. Или уже не надо?
Братва молчала, угрюмо глядя на него.
— Два таких громких дела… — напомнил Каморин. — Сначала врач Болеславский, потом депутат Думы… Так меня на руках туда внесут! И в кресло усадят. И покажут, на какие кнопки нажимать… А что я там без вас?
— И кто? — спросил посеревшими губами Валет. — Чего вы на меня все уставились?
— А кто, кроме тебя? — сказал тот же Балабон, которому Валет полчаса назад давал указания.
И другие закивали, злорадно и не скрывая облегчения. Кто ж еще?
Что и требовалось доказать, подумал Каморин. Главное, не я это сказал. Они сами ему сказали…
Приоткрыв рот, Валет беспомощно смотрел на Каморина. Даже жалко стало… Братки его сдали с потрохами, даже не задумываясь. Их глаза блестят от возбуждения. Сейчас не помешало бы устроить им расслабуху на свежем воздухе, с девочками. И тогда все проглотят… И то, что сдали Валета, и то, что у них на глазах шлепнули их братана.
Вообще говоря, куда им деваться-то… Проблема в другом. Теперь они будут настороже. И убийство Михрюты не забудут. А при случае и напомнят.
Глава 3
Чурилин приехал на место убийства милиционера
На месте уже были медэксперт и участковый. Поодаль переговаривались, отгоняя детей, соседи, в основном пенсионного возраста.
Чурилин присвистнул, склонившись к убитому. Пуля разворотила голову, ударив откуда-то сверху в висок. Запекшаяся кровь смешалась с серыми мозгами и грязным снегом.
— Классный выстрел, а? — сказал пожилой участковый. — Я так понимаю, откуда-то с крыши… — Он показал куда-то вверх на соседние дома. — Снайпер, мать его так… Вроде тихий он был, Серёга. Семейный. Никого не обижал.
— Виктор Петрович посмотрел туда же. Все здания не меньше двенадцати этажей, не услышишь в общем шуме, если стреляли с крыши.
Он прогуливался, кого-то ждал, что ли… — сказал участковый. — Сегодня выходной — вот он и в штатском.
— Кто-нибудь видел? — спросил Чурилин.
— Да, вон бабки с внуками… — кивнул он в сторону двух старух, переговаривавшихся в отдалении.
— А пуля… — Чурилин повернулся к медэксперту, которого видел впервые. Наверно, недавно из института.
— Выходное отверстие отсутствует, придется извлекать, — сказал медэксперт, молодой парень в очках, не сводящий глаз с измазанного кровью лица Петрунина. — Кажется, это уже второй из сорок четвёртого отделения? — спросил он.
— Второй… — рассеянно подтвердил Виктор Петрович.
— Вы думаете, это как-то связано? — допытывался медэксперт.
— Как-то связано… — словно эхо повторил Чурилин. — Оба попали в отделение из частей, воевавших в Чечне… Вот и вся связь. Столь характерная для наших дней… С ними вы уже поговорили? — спросил он у участкового, кивнув в сторону старух, которые дисциплинированно держались поодаль.
— Лучше сами, — рубанул воздух ладонью участковый. — А то спрошу чего не так… Было уже. И не раз… Пригласить?
— Я сам к ним подойду, — сказал Чурилин. —
«Труповоз» вызвали? — спросил он у медэксперта.
— Вас ждали, — сказал за него участковый. — Решения вашего.
Чурилин пожал плечами и направился к поджидавшим его старухам. Те умолкли при его приближении и, как по команде, поджали губы.
— Я следователь прокуратуры Чурилин Виктор Петрович. — Он чуть склонил голову, проявляя почтительность.
Старухам это понравилось.
— Миронова Марья Егоровна, — представилась хриплым, покуренным голосом та, что была постарше, посуше и повыше ростом. И протянула сухую ладошку для рукопожатия.