Бойся своих желаний
Шрифт:
– Добрый день.
– Входная дверь распахнулась и ему навстречу выкатилась инвалидная коляска, с сидевшей в ней крошечной женщиной.
– Я - Маша. Я гувернантка. Ну и подруга Гале. Была. Дочь за продуктами поехала. Мне наказала никому не открывать, но я же вижу, вы человек порядочный.
– Женщина светло улыбнулась.
– Вы из полиции?
Да... Бывают же люди, которым даже ради пользы дела не хочется врать. Ярослав проглотил заготовленную заранее версию, и только качнул головой.
– Нет. МЧС. Но я тут по личным делам. Хотел встретиться с Галиной Олеговной. Даже не знал, что она
– Он помолчал.
– А как она погибла?
Маша тут же часто-часто заморгала, прогоняя непрошенные слезы и полезла за платком.
– Долгая это история... Пойдемте лучше в дом. А то, кажется, дождь начинается. А я вас круасанами угощу. Всю жизнь хотела во Франции побывать. Не получилось. Но кухню знаю в совершенстве. Двенадцать лет поваром отработала, пока Галя не позвала ей помочь.
Ярослав вошел в дом и жадно потянул носом, наслаждаясь запахом свежей выпечки. А еще запахами трав, кофе и ванилью.
В этом огромном особняке не было пусто и неуютно. Наоборот! Словно приехал в гости к горячо любимой бабушке! Хотя у него никогда не было бабушки, но... наверное он чувствовал бы себя так же!
Пройдя вслед за Машей в небольшой уютный зал, где в довершении к идеальной картине, потрескивал свежими смоляными дровами небольшой каменный камин. В такой дом на рождество бы приезжать. А лучше жить, не волнуясь о завтрашнем дне. Вместе с любимой...
– Садитесь!
– Маша указала на кресло-качалку с пледом, уютно примостившееся у столика, на котором стоял большой кофейник с чашками и целое блюдо с круасанами.
– Наливайте. Кофе только что сварила. Сахар берите.
Она подъехала с другой стороны стола, с умилением глядя на гостя. Ну точь в точь родная бабушка!
– Так что вы хотели узнать о Гале?
– Снова заговорила она, когда Ярослав налил в чашки кофе и не дожидаясь хозяйку, уминал уже третий круасан.
– Я бы хотел узнать все о ее смерти. Понимаете, у Галины была племянница. Катя.
– Да... Бедная девочка...
– Маша снова всхлипнула.
– Я говорила Гале, чтобы она ее отыскала, но та была гордячкой. Всегда твердила - раз хватило ума уехать, хватит и прожить. А не хватит - вернется!
– Я - друг Кати.
– Ярослав отложил надкусанное лакомство, понимая, что разговор предстоит серьезный.
– И на нее сейчас идет охота. Уже три раза было совершено покушение. Официально один раз, но она могла погибнуть уже раза три.
– Ой, божечки!
– Маша перекрестилась.
– Значит, вы приехали узнать, о Кате, а не о Галине?
– Я приехал узнать обо всем!
– Яр уставился ей в глаза.
– Расскажите, как и почему умерла Галина. Она ведь не была старой!
– Ей исполнилось сорок. Только сердце побаливало.
– Маша помолчала, собираясь с мыслями, и принялась рассказывать.
– Все дело в этих... девицах! Мошенницах! Как только миллионы брата ей достались, так сразу стали названивать. А одна так даже в гости заявилась! Чуть больше года назад. Здравствуй мама вот и я! Ну, конечно сердце у нее и не выдержало. Два месяца в коме пролежала, да так и ушла, не приходя в сознание.
– Стоп!
– Яр подумал и снова налил кофе.
– Какие девицы? Что за "здравствуй мама"?
– Так вроде как дочь ее приходила.
– Маша всплеснула руками, и со страстью завзятой сплетницы, заговорила.
– Дело в том, что когда Гале было всего семнадцать, она влюбилась в шофера своего отца. Олег Викторович был очень влиятельный человек и эту порочащую связь дочери прервал на корню. Вот только не сразу узнал. Потом выяснилось, что Галя на четвертом месяце. Ну, отец дочь под арест. Образование на дому. Гувернантку. То есть меня. Я ведь тогда только окончила высшие поварские курсы, а устроиться на работу без практики всегда трудно, будь хоть семи пядей во лбу! Вот и пошла. Оплата хорошая. Мы с Галей сдружились. Она все мне и рассказала. А когда пришло время родить, в больницу ее не повезли. Позвали врачей. Родилась девочка. Я сама видела. Но пока Галя отдыхала, с ребенком что-то случилось. Акушерка сказала, что ребенок просто перестал дышать. Помню, как показали безжизненное тельце. Как Галя кричала, плакала... тоже помню.
Маша замолчала. Долго утирала слезы и вдруг зло закончила.
– И после этого, хватило же наглости заявить что она - ее дочь!
– Подождите!
– Ярослав начал прозревать.
– Год назад к ней пришла девушка и сказала что она ее дочь?
– Именно! Я это слышала! Говорит, мама, я долго тебя искала. Я живая. А самой на вид лет восемнадцать. Накрашена так, вызывающе. А главное, на Галю вот ни капли не похожа!
– А описать получится?
– Яр достал блокнотик. Рисовать может и не умел, но записать-то сможет!
– Да чего описывать? Волосы черные. Каре. Глаза, правда, светлые, но это ни о чем не говорит. Ярко накрашенные. Нос курносый, маленький ротик, подбородок острый. Сама невысокая. Метр шестьдесят, не больше.
– Угу. Ясно. И что дальше? Галина Олеговна ей не поверила?
– Да как поверить-то?
– воскликнула Маша.
– Она же сама видела свою девочку бездыханной. Она ее оплакала. И замуж не выходила чтобы снова все это не пережить. Грешила на свое больное сердце. Говорила, что наследственное. А тут - нате вам!
– А потом?
– Выгнала она ее. Еще тогда охранники тут жили. Взашей вытурили. А эта бестия еще и визжала, когда ее на улицу выпроваживали. Как сейчас помню! Говорит, ну мамуля, ты еще пожалеешь! Сдала, говорит, меня в детдом, и жируешь, пока меня там все кому не лень шпыняли! Ой, - Маша покачала головой.
– У здорового бы человека сердце не выдержало, после такого-то.... В тот же вечер ей плохо стало. Она мне только успела, документы передать на дом и на все наследство Кати. Квартиры, счета, машины, фирма. А потом ее в больницу увезли. И все....
Маша снова всхлипнула.
– А вы точно уверены, что ребенок Галины был мертв?
– Яр выпил залпом остывшее кофе. Что-то тут вообще не так!
– Ну... я к тому, что, есть снотворные препараты и все в таком роде.
– Вы что?!
– охнула Маша.
– Ее отец, конечно, был строгим и властным человек, но даже он бы не отказался от собственной внучки!
– Да...
– Ярослав виновато улыбнулся. Поднялся.
– Что-то я ляпнул, не подумав... Спасибо, что рассказали все это. Кате это нужно узнать. Она считает, что тетя злится на нее за... за аварию.