Божественная Зефирина
Шрифт:
– Вон там – крепостные стены! – объявил Ла Дусер.
Зефирина взглянула в направлении, указанном оруженосцем. Действительно, уже были видны вырисовывавшиеся вдалеке стены города, бывшего когда-то резиденцией папы. Судя по солнцу, сейчас могло быть около шести часов вечера. Сегодня путешественники будут ночевать в Авиньоне.
Дорога стала более узкой. Деревянный мостик нависал над ручьем. Зефирина направила Красавчика к нему. Несмотря на несколько трухлявых досок, мостик выглядел крепким. Она подняла руку, чтобы дать знать Ла Дусеру, что все хорошо. Доверившись своей юной хозяйке, гигант-оруженосец спрыгнул на землю, чтобы направить двух лошадей на этот мостик.
Зефирина, раздраженная этой задержкой, осмотрелась вокруг. Примерно в двухстах туазах [25] над крышей какой-то фермы поднимался дымок.
– Я поеду позову на помощь! – крикнула Зефирина.
Прежде чем Ла Дусер смог ей помешать, девушка направила Красавчика к жилищу.
Она не проехала и пятидесяти туаз под пологом высокого леса, как поняла свою ошибку.
– Вот она!
Два оборванца выскочили из ямы. Они преградили ей дорогу. Будучи превосходной наездницей, Зефирина подняла коня на дыбы. Она сделала поворот и хотела вернуться к своим спутникам, оставшимся на мостике. Два других наемника, верхом, выскочили из-за изгороди и загородили дорогу.
25
Туаза – старинная французская мера длины, около двух метров. – Прим. пер.
– Ла Дусер! – завопила Зефирина, поняв, что попала в настоящую засаду.
Все произошло очень быстро. Она видела, как Ла Дусер бросил повозку и побежал по направлению к ней, подняв кулак. Оруженосец был слишком далеко, чтобы помочь. Какое-то покрывало обрушилось на голову Зефирины. Задыхаясь, она кусалась, отбивалась. Удар кулаком почти доконал ее. Она чувствовала, как чьи-то железные руки стаскивают ее с Красавчика. Ее бросили поперек седла. Болтаясь из стороны в сторону, словно тюк, Зефирина услышала отданный по-испански приказ:
– Убейте ее только в крайнем случае!
– Зефи… моя маленькая Зефи… они ее похитили!
Это был полный отчаяния голос Ла Дусера. После этого Зефирина не слышала ничего, кроме топота копыт по каменистой дороге. Ее похитители удалялись быстрым галопом.
ГЛАВА XXVI
УЧАСТЬ ХУДШАЯ, ЧЕМ СМЕРТЬ!
Зефирина потеряла представление о времени. Поясницу ломило, в висках стучало, во рту пересохло, грудь обжигало горячим дыханием. Она впадала в долгое оцепенение, потом выходила из этого бесчувственного состояния, когда всадники замедляли бег, чтобы дать перевести дух лошадям. Она не имела ни малейшего представления о том, в каком направлении увозили ее похитители, ни о том, какую цель они преследовали.
При остановках эти люди подолгу совещались тихими голосами. Зефирина слышала перешептывания, из которых не могла извлечь ничего существенного.
Чтобы она не могла убежать, они связали ей лодыжки и запястья. Не снимая с головы покрывала, они сняли ее с лошади и опустили на мох или на солому. Такое поведение немного успокоило Зефирину. Ее похитители старались сохранить свою добычу в добром здравии.
– Она сказала, что даст каждому по две тысячи экю, капитан! –
Она?.. Зефирина вздрогнула. Не исходил ли приказ о похищении от доньи Гермины?
Ржание Красавчика приободрило Зефирину. Значит, ее славный конь тоже уведен злоумышленниками. Задыхаясь под тканью, которая стесняла дыхание, Зефирина потихоньку пошевелилась, чтобы ослабить путы и побольше узнать о своих похитителях.
После нескольких таких попыток, как раз тогда, когда Зефирина уже достигла некоторого успеха, один из мужчин схватил ее, точно куль. Это был все тот же, кто нес ее. Зефирина узнала его ищущие руки, которые задержались на ее корсаже. Он вновь бросил ее поперек своего седла, и безумная скачка продолжалась в ночи. Сквозь шершавую шерсть покрывала Зефирина неясно различала свет факелов.
Она слышала, как колокол прозвонил к девятичасовой вечерней молитве. Значит, они скачут уже три часа.
– Капитан… лошади на дороге на Салон!
– Нас преследуют!
– Невозможно… у них оставались одни мулы!
– Спрячемся в развалинах! – сухо приказал тот, кого остальные звали капитаном.
Похитители свернули с дороги. По тому, как ступали лошади, Зефирина поняла, что они спускаются в ложбину. Она даже слышала, как внизу журчит ручей.
– Если Византиец…
– Никаких имен… Замолчи! – бросил капитан. – Уведи ее к башне!
Зефирина почувствовала, как похититель уносит ее на плече. Он, должно быть, шел по кустарнику, потом опустил ее на землю.
Сердце Зефирины оглушительно стучало. Византиец! Теперь она была уверена в том, что «эта Сан-Сальвадор» замешана в ее похищении.
Наверху, на дороге, раздался стук копыт лошадей, пущенных быстрым галопом. Если бы только она могла привлечь внимание этих всадников!
– По-мо-ги-те! – завопила Зефирина с энергией отчаяния.
К несчастью, тяжелая ткань заглушила ее крик. На ее губы сейчас же легла железная ладонь.
– Замолчи, или я сверну тебе шею! – проворчал тот, кому была поручена ее охрана.
Зефирина приняла это к сведению.
В то же мгновение яростное ржание Красавчика раздалось в ночи. Зефирина, вновь начавшаяся надеяться, прислушалась, но звук галопа быстро удалялся и стал неразличимым, и она ничего больше не слышала, кроме уханья совы.
– Не дайте обнаружить себя! Сидите спокойно… Понятно! Не двигайтесь отсюда… Ты, иди со мной… Возьми лошадь девчонки, мы поедем на дорогу в разведку, посмотрим, свободна ли дорога! – объявил капитан, чей фламандский или еще более северный выговор Зефирина хорошо знала.
Тотчас же она услышала, как две лошади поскакали рысью.
Легкое посвистывание известило ее о том, что ее страж оставался поблизости, в то время как другой негодяй, оставшийся около лошади, прошептал издали:
– Ты там, Фес Нуар [26] ?
– А как же!
По «изящному» звуку, последовавшему вслед за этим, Зефирина поняла, что так называемый Фес Нуар длинно сплюнул.
– Эй, послушай-ка, Фес Нуар, а что ежели мы этим чуток воспользуемся?
– Заткнись, Анклюм [27] ! Сказал же капитан, не надо лезть в эту тайну! Надо держаться спокойно… Чего там!
26
Fesswe Noire (франц.) – черная задница.
27
Enclume (франц.) – наковальня.