Божественная жемчужина. Часть I. Тайна двойственности

Чио Игорь

— Проедем это, говори дальше.

— Диана не делает выводов. А я делаю! Очевидно, Винсент Гарднер был посвящен в тайну моего… нашего с Дианой рождения, но формулировка этой тайны была двусмысленной, и он перепутал. Такое случается с трактовкой пророчеств, написанных особым языком иносказаний. Мой дед решил, что принцесса из пророчества — это Диана Уэльская, но после появления маленькой внучки понял, что ошибался.

— Я думаю, так и было! Я сказал отцу, что знак на теле малышки был похож на знак зодиакального Рака, а Диана Уэльская родилась

первого июля. Она Рак по гороскопу, и отец наверняка знал об этом!

— Все проясняется, если сложить усилия. Идем дальше. После прозрения относительно своей ошибки Винсент Гарднер сообщил об этом в письме, которое ты получил спустя семнадцать лет. Это означает, что ему запретили открывать тайну раньше назначенного дня, а именно 27 мая 2010 года. Возможно, сам автор пророчества поставил это условие. Мой дед понимал, что времени у него мало, и под видом ремонта соорудил в доме надежный тайник, где спрятал свой секрет. Ключ к этому тайнику, скорее всего, находится во втором письме, адресованном Мариэн Гарднер. Нам остается вскрыть его прямо сейчас или ждать до 27 мая.

— Я не стану вскрывать письмо раньше времени, — уверенно возразил Альфред.

— Наверно, это правильное решение, если учесть, что сам Винсент Гарднер относился к этому очень серьезно, — неохотно признала Маргарет. — Придется ждать целую неделю, но мы уже кое-что знаем и никому об этом не скажем.

Альфред вдруг помрачнел и с досадой прихлопнул ладонью по рулю:

— Боюсь, молчание нам не поможет, тайник уже пуст, — он шумно вздохнул и рассказал дочери историю о ночной краже из сейфа, спрятанного за скульптурой Амура и Психеи.

Выслушав отца, Маргарет нахмурилась:

— Кто-то добрался до секретов Винсента Гарднера раньше нас…

Альфред начал вспоминать вслух:

— Отец затеял ремонт незадолго до своей смерти, в 1993 году. Тогда в холле и появилась копия скульптуры, а с ней и домашний сейф. Следов взлома не было, вор имел аварийный ключ или знал код, поэтому полиция сразу отработала версию установщика. В сейфовой фирме подняли старые накладные, выяснилось, что мастер, выполнявший заказ, умер еще в девяносто пятом. Это был пожилой и опытный работник с безупречной репутацией, но даже если он кому-то и проговорился, то выходило, что злоумышленник выгадывал момент для преступления целых четырнадцать лет.

— Может, украли не документы, а ключ от банковской ячейки?

— Нет, нет, — поспешно возразил Альфред, — ключ от ячейки всегда хранится в банке и никогда не покидает его пределов.

— А каким был кодовый замок на сейфе?

— Механический, со шкалой на сто делений. После кражи стрелка указывала на число девять.

Маргарет начала неторопливо рассуждать:

— Допустим, Винсент Гарднер никому не рассказывал о потайном сейфе. Он доверил свой секрет письму, письмо — банковской ячейке, а это значит… — она помолчала, формулируя следствие из посылки, но вдруг отвлеклась: — Мне померещилось, или в дате на втором конверте перед числом девять стоит ноль?

Альфред

достал письмо и показал строчку: вручить мисс Марии Улановой 27 мая 2010 года, ровно в 09 часов утра.

— Так и есть, — продолжила Маргарет, взглянув на конверт. — Допустим, дата и время — это код от сейфа. Вор ввел комбинацию 27-20-10-09, открыл дверцу, и тут завыла сирена. Он больше не крутил ручку, ему было не до нее, поэтому она и осталась на девятке. Если все так и было, то банковскую ячейку Винсента Гарднера кто-то вскрыл до тебя. Он и есть тот, кто нам нужен.

— Или она… — мрачно вставил Альфред, вспоминая Ванессу.

Маргарет вскинула тонкие брови.

— Есть идеи?

— Пока только догадки.

— Письмо мог вскрыть тот, кто работает в банке. Если, конечно, его не ограбили за последние полгода. Тогда вор или тот, на кого он работал, вскрыл и второй конверт.

— Скорее всего.

Маргарет, понимая, что отец по каким-то причинам не торопится делиться с ней своими догадками, вкрадчиво добавила:

— А если вор не из банка? Правило «Cherchez la femme»⁴³ никто не отменял. Где седина в бороду, там и бес в ребро; моего деда могла охмурить женщина…

— Исключено! — убежденно возразил Альфред. — Я знал отца как примерного семьянина, ему было за восемьдесят, последний год он сильно болел… К тому же по договору взять ключ от банковской ячейки мог только он и никто другой. Это при его жизни, а на случай своей смерти он оставил список допущенных к содержимому ячейки; в нем числится лишь четверо близких родственников: я, моя мать, Эрика и Диана.

Маргарет с подозрением прищурилась, глядя на отца:

— Может, женщина охмурила не моего деда, а тебя?

— Нет, я узнал о сейфе лишь в день ограбления и… — Альфред замешкался, все еще думая о внучке Годвина Терри.

Маргарет вновь уловила его колебания, на этот раз интуитивно поняла их причину и потребовала:

— А ну-ка быстренько выкладывай, что за пиявка к тебе присосалась?

— Она представилась служащей банка… — нехотя сообщил Альфред.

— Неужели того самого банка, в котором твой отец арендовал ячейку для хранения своих секретов? — в тоне Маргарет звучала откровенная ирония.

— Да, но она не служащая, а скорее хозяйка…

— Владелица казино претворилась крупье? Очаровательно! — Маргарет торжествовала и не срывала лихорадочного интереса. — И какие крапленые карты она тебе сдала?

Альфред кратко рассказал о Ванессе Терри и ее детской влюбленности.

— Она выглядела дружелюбной и сказала, будто отец поручил ей передать мне что-то…

— И ты до сих пор не узнал, что именно?! — возмутилась Маргарет.

— Разумеется, нет! — вспылил Альфред. — Мы разговаривали с ней всего пару часов назад! Это была наша первая и единственная встреча! Потом она ушла, я получил ценности из ячейки, затем читал письмо отца, а после встретил тебя у бассейна…