Я молодою головой на старой шееКручу из любопытства, как дитя.Далёкой юности желанья уцелели:Любовь, вино и быстрая езда.В аллее отцветающих магнолийПо-прежнему тянусь к тебе рукой.Ты разделил со мной скитальческую долю.Готов ли разделить со мной покой?
«Сбивая варежкой сосульки на Покровке…»
Сбивая варежкой сосульки на Покровке,Я пробегу по тротуару без труда.Стучит капель по барабанной перепонке,И впереди уже грядёт моя судьба.А у черёмухи в Машковом переулкеУж набухают изумрудные листы.Я
отправляюсь по бульварам на прогулкуВ браслетах из кудрявой бересты.
В утробе
Земных полей далёкий небосводМанит меня мерцающей полоской,Тревожный зов околоплодных водКак будто шёпот в Тишине Матросской.
Отголоски
Родившись затруднительно и в муках,В день осени, дождливый и сырой,Очнулась я в дешёвых серых брюкахНа лавочке в метро на «кольцевой».Заглатывая жёлтый мрак туннельный,Держусь за поручень, как птица за червя.Дыханье моей музы из вселеннойЯ чувствую у своего плеча.Локомотива электрическая силаМеня уносит – может, навсегда?С туманных сопок западных КуриловЛуна глядит раскосо на меня.Моргает она белыми глазами,Вся праздничная в облачном манто.И, спрятавшись за теми облаками,Скрывает оспой поражённое лицо.Прощай, Цветной бульвар, моё почтенье!Бубнят в аллее сонно циркачи.Пьют пиво с воблой после представленьяСвободного паденья короли.
Вероятность
Я в облаках, с подносом из пластмассы,Жую салата вялые листы.Мотора реактивные фугасыРевут, не испугавшись высоты.Забыты мною лестницы и стулья,И мусор, и бензин на мостовой,Забыты шляпы, туфли, пчёлы в ульях,Забыты тополя на Беговой.Вернусь ли я когда – никто не знает.Умру ли я от пули басмача?Иль до смерти меня кто укачает?Или взорвусь, на демонстрации крича?А, может быть, меня пырнут кинжалом.А, может, глыба свалится с небес.А, может, скорпион достанет жаломИ мне могилой станет темный лес.Судьбы моей я старая игрушка.Руки уж нет, и зрение не то.Кукует всё ещё моя кукушка,И я ношу любимое пальто.
Прощание
Москвы-реки тяжёлая водаПокачивалась сонно на рассвете.Глаза твои застыли навсегда,И лужа крови ссохла на паркете.Лежишь теперь, прозрачная, в гробу,Как птица, что с небес, и голубая.Ты отыскала наконец свою судьбуИ сгинула навек, нас всех прощая.
«Смолк колокола звук, пропев вечерню…»
Брату
Смолк колокола звук, пропев вечерню,И выплыла холодная луна,Чтоб осветить дорогу в богадельнюИ стен её пастельные тона.Красавицы-природы безразличьеБушует на могиле за рекой.Москвы золотоглавое величье,Храни души измученной покой.
«Определённо холодны…»
Определённо холодныВо льду московские пруды.Сверкает снег, алмазов полный —Беспечный баловень воды.Скользим, в полночном звёзд сияньи,По Чистым призрачным прудам,И от горячего дыханияЛуна разбилась пополам.
Розы твои
В абсурде фиолетовой ночиНожи в тортах торчат, как минареты.Из спичек воздвигаю я КижиВ дыму твоей последней сигареты.Пластинка нашей пламенной любвиПроиграна на скорых оборотах.Шрапнель ещё свистит из-под иглы,Минуя сердце, отупевшее в заботах.Но
ты – ты преподносишь мне цветыВ залог привычного земного постоянства,Как будто свет давно исчезнувшей звездыВ таинственном космическом пространстве.Мы обнимаемся. В объятьях осторожность,Страсть миновала, вся исчерпана до дна.Моей души сиротской беспризорностьВ букетах роз твоих погребена.
Барабаны судьбы
От стройных утончённых кипарисовДо голубых нетронутых снегов,Давно знакомый запах барбарисаМанит из незапамятных веков.Галактики холодное дыханьеПокрыло уже инеем виски.Моё маниакальное сознаньеВсё в русле высыхающей реки.Пускай цветут вишнёвые аллеи,Пускай шумят кудрявые дубы.На голос предков я, с букетом из камелий,Откликнусь барабанами судьбы.
Каренина
В тревожном колокольном перезвоне,Усопших поминая про себя,Каренина застыла на перронеВ последние минуты бытия.Стихов любовных Вронского тетрадкиС мостами вместе сожжены вчера.Стотысячных мехов ненужных лапкиНебрежно падают с красивого плеча.Манит испарина шипящего гиганта.Она, стряхнувши бремя всех забот,Воспринимала стук колёс, как бой курантов,Вдыхая жадно ядовитый креозот.Сменился семафор на перегоне,Торговка суетится у лотка.Осталось одиноко на перронеЗатоптанное кружево платка.
Связь поколений
Я не могу отчаянно не думатьПро барабаны и оранжевый закат.Когда я двигаюсь в тумане тропкой пумы,Мне представляется, что вижу я АрбатГде б ни была – воспоминания бушуют.Бьют по мозгам, и даже мозжечку.И мне неведомо, что дети облюбуют,Куда мой правнук путь проложит по пескуЯ потерялась в суматохе поколенийМежду Америк, Африк и Москвы.Вся жизнь моя прошла в преодоленьиГраниц, законов строгих и сумы.
Межпланетный визит
Явилась я с далёкой АндромедыБез чемоданов, сумок, барахла.Обутая в резиновые кеды,Гляжу на золотые купола.Я световые вёрсты нанизалаНа чётки, что купила в Бухаре.Я помню, как девчонкой приезжалаНа площадь трёх вокзалов на заре.Москва ещё жива, спокойно дышит,В морозном воздухе струится пар из труб,Что смотрят ввысь. Мотор ревёт и пышет.Секунда – и к созвездиям рванут.В столичных улиц гибкую поверхностьЯ снег втопчу упругим башмаком.А дальше – в вековую бесконечностьОт тяжести московских катакомб.
«Твоё лицо у белой занавески…»
Твоё лицо у белой занавескиЖелтеет акварелью, как во сне.Твоих волос курчавых арабескиВоспоминанья взбудоражили во мне.С триумфом умирающей калекиПочти с улыбкой смотришь из окна.Таким твой профиль врезала навекиБольницы Градской истощённая стена.
Москва 80-х
Колокола звонят наперебой,Промчалась «Аннушка» три четверти квартала.Вперёд, вперёд, вперёд по мостовой,А, может, даже дальше – до Урала!От палуб ресторана «Джалтаранг»Рукой подать до древнего Бомбея,Где возле вод реки священной ГангРастёт бамбук, сандал лелея.Жизнь как река, течёт от мели к мели,От омута до омута. У днаБурлит, свирепо пенится у ели,Что выросла на острове одна.Так вот и я, лохмата и смугла,Росла как саженец, оторванный от почвы,Цеплялась корешками, как могла,За небо – в сандалетах без подошвы.