Божка 1
Шрифт:
Хотя нет.
— Ме? — вот последний зритель. Это крошечная Наб.
Чпок!
Никита оторвался от груди и медленно повернулся. Пять пар огромных от переполнившего их шока глаз уставились на него. Показалось, что даже у младенца на руках Эни глаза были больше, чем обычно. На подбородке Никиты повисла капля молока. На него смотрят, как на вампира, которого застукали при высасывании крови из жертвы.
— П-прости, мам... — все что он смог выдавить из себя.
Никто не сказал ему ни слова. Молчание сохранилось и когда он оказался дома. Пунцовая Сиов не поднимала
Аза решила, что сегодня он ляжет с ней, несомненно, щадя чувства совушки. Никита был совсем не против — почему-то перед девочкой ему было неуютней всего. Может, потому что она тоже, как и он, не совсем маленький ребенок?
Он смотрит в темный потолок, держа руку Азы в своих руках. Справочник так и не произнесла ни слова. И рука ее словно мертвая.
— Аз?
Тишина.
[...]
— Прости.
— ...
Ладно, тогда он будет спать. Может сработает «утро вечера мудренее» и все завтра станет проще?
— Если попросишь, я буду каждый день приносить тебе молоко, — вдруг нарушил безмолвие тихий голос Азы.
[...]
— Не надо, нет... — Никита гладит ладонь Азы, продолжая изучать потолок.
Молоко тут было совершенно не при чем. Он это понял сразу после того, как все произошло. Он хотел всего одновременно — запах, кожу, прикосновения… И молоко, конечно, играло во всем этом большую роль. Но причина не в нем. Он пока не может этого совсем понять. Знает лишь, что это у него появилось только здесь, в Молочном ручье. И это похоже на большую и теплую надежную гору, которая окружает его со всех сторон, как непробиваемый щит.
— Дело не в этом...
— ...
Аза его понимает.
— В следующий раз просто обними меня, — строгая Аза. — И сейчас, быстро.
Никита прижался к ней.
— Дурак маленький.
Чмок!
(...)
— Пришел за добавкой, Бо? — широкая издевательская ухмылка Сапса. — Вставай в очередь.
На удивление Сапс и его жены на следующее утро не высказали никах негативных эмоций. Последствия инцидента задели только собственную семью Никиты. Правда Сапс его целый день подкалывал, а ведь должен был злиться, как любой мужчина, на чью женщину положили глаз. Ситуация, конечно, была не совсем такой. И для Никиты с Азой усугубляет ее то, что они оба знают, кто он такой на самом деле. Наверное, для наблюдателей это скорее выглядело, как нечто совершенно странное, на что реакция должна была быть...
Какой?
Вот, Никита заходит в комнату, и видит, что грудь его жены сосет чужой семилетний ребенок. Его действия?
А, хз…
Во всяком случае, он рад, что все не переросло в скандал. И это лишь благодаря тому, что Сапс и его жены, такие, какие они есть. Наверное, люди, совершенно спокойно принявшие тот факт, что супругов в семье трое, вместо общепринятых двух, трактовали выходку Никиты, как нечто вполне умещающееся в рамки их нормы.
— Не хочешь? — Нэни бросает хитрые взгляды на Никиту, когда тот вновь напарывается на нее во время кормления.
—
Хотя он был бы не против.
На следующий вечер после произошедшего, когда они сидели у себя дома за столом, попивая чай с булочками. Аза поставила перед Никитой бутылочку молока. Сиов и Никита удивленно уставились на нее.
— Пей, — сказала Аза.
Никите было стыдно заниматься этим под взглядом совушки, которая тут же раскраснелась.
И все же, почему его рука уже на полпути к бутылочке?
Он почувствовал, как Аза обняла его.
— Пей, — она гладит его по голове.
Оказавшись уже у самой бутылочки, рука Никиты неуверенно замерла. Он не может решиться на это, так как Сиов сейчас буравит его взглядом. Либо так же, как и он, изучает глазами текстуры поверхности стола. И он не может заставить себя поднять голову, чтобы выяснить точно.
Топ-топ-топ...
С противоположного от Азы бока Никиту крепко обвили руки совушки.
— Пей, Бо, — сказала Сиов.
Теперь две руки гладят его по голове.
Большая теплая гора…
20. Значительные изменения
Это называется «доброе утро»...
— Эээ... — покрывшийся капельками пота Никита смотрит на уперевшуюся спиной в подушку Сиов, которая широкими глазами уставилась на его встопорщившиеся трусы. Девушка подтянула одеяло к лицу, и теперь из-за него выглядывают только два глаза и красный лобик с подергивающимися над ним ушками.
Это произошло у него впервые. Сиов, как всегда, сбросила с него одеяло, чтобы пощекотать. Таким образом она его будила на тренировку. А там... оказалось это — в трусах Никиты разбили палатку семейство гномов. Взгляд совушки мечется между его лицом и тем, что торчит у него ниже пупка. Наверное, он выглядит ужасно глупо со своей виноватой кривой улыбкой.
— Аааа...
Топ-топ-топ...
Соскочив с кровати, Сиов громко убежала за дверь. Спустя пару секунд появилась Аза.
— Понятно... Пойдем.
Под тревожным взглядом совушки, Никита проследовал за Азой, склонив голову и прижав руки к паху. На улице Аза вылила на него ведро холодной воды.
— Пришло время закаляться, — констатировала Аза, с удовлетворением отметив, что маленький дружок Никиты сдал позиции.
Это сработало.
— Теперь ты спишь только со мной, — оповестила его Аза, вручив полотенце.
— Хорошо, — Никите стыдно поднимать голову выше ног Справочника. Нежная рука потрепала его мокрые волосы. — Не обижайся.
— Не буду.
Ему и вправду не было обидно. Наоборот, он не хочет, чтобы этот инцидент повторился во второй раз в присутствии Сиов. Пусть лучше в этот момент рядом будет находиться Аза. Перед ней не так стыдно.
После этого своего двойного пробуждения, Никита стал замечать взгляды Сиов направленные в его горячую область, и ее розовеющие при этом щеки. Она снова стала бояться притрагиваться к нему. Но когда это стало повторяться каждое утро, привыкла. Вид Никиты с прижатыми к паху руками, идущего на закалку вслед за Азой, стал совершенно обыденным зрелищем в этом доме.