Брак без выхода. Мне не нужна умная жена
Шрифт:
Никаких компромиссов и объяснений. По крайней мере, не сейчас…
У меня нет никакого выхода, кроме как подняться.
***
Когда мне удается прийти в себя и осознать, что сейчас могло случиться, проходит, наверно, минут пятнадцать. Теперь я хожу из стороны в сторону, как дикий лев в клетке. Вопросы роятся, словно оглушенные пчелы. Ни одного составить не могу, страшно, я вся на нервах.
Замираю и прислушиваюсь к тишине дома, будто надеюсь, что она вдруг
Но тишина продолжает давить.
Конечно. За столько лет я и не подозревала о существовании каземат, а сейчас на что рассчитываю? Тупость.
Что они там делают?! И она там! Эта Элен! Что значит, спасла мне жизнь?!
Вау. Лили снова может формулировать…
Бросаю взгляд на постель. Там лежит мой телефон, а никаких фото и видео доказательств я не предоставила, так может…
Точно! Именно это я и сделаю!
Хватаю телефон и за один прыжок оказываюсь у двери. Я ни за что не признаюсь, что мной руководит совсем нежелание помочь органам организовать во всем мире…собственно, мир. Ни за что!
Я просто открываю дверь.
Снова прислушиваюсь, но ничего не слышу и выхожу из комнаты. Крадусь, как ниндзя. Сердце шкалит. Адреналин бьет так ярко, что я вся мокрая. Теплая кофта прилипает к спине…
Господи, что ты творишь?
Разум пытается меня остановить, только у него получается всего на пару мгновений. Я замираю у лестницы, глядя в непроглядный мрак. Мне туда совсем не надо. Поднимись наверх и ляг в постель. Он придет, и ты сможешь задать ему вопросы…правда будет или нет? Разве это все еще важно?
Я не слушаю разум. Включаю фонарик и делаю отважный шаг. Первый — самый сложный, а дальше на чистом адреналине все гораздо проще складывается. Спускаюсь в спортзал. Эхо отбивается от моих мягких тапок, хотя, скорее всего, нет. Просто мне страшно, просто я знаю, что делаю «неправильно» и снова выбираю не то, поэтому слышу это эхо. Оно словно шепчет: поверни назад! Чокнутая! А я иду вперед, и, наверно, я на самом деле чокнутая, ведь открыв ту самую дверь, за которым скрывается маленький ад, уже не сомневаюсь.
Шагаю во тьму, где зябко и холодно.
Снова пахнет плесенью и сыростью.
Откуда-то капает вода.
Словно мне по темечку, как в древности, чтобы довести до ручки! А я разве не там?! Не на грани?! Кажется, мне очень нравится ходить по грани…
– …Ты подлая сука, - хрипит незнакомый до этой ночи голос.
Я замираю.
Лишь одна дверь приоткрыта в комнату, откуда доносится слабый свет. Он шатается. Перед воображением предстает картина, от которой липко и нехорошо: маленькая комната, лампа под потолком на цепочке. Она висит довольно низко, чтобы ее можно было задеть, и свет начался шататься, как в грязном логове какого-нибудь маньяка…
А я разве не там?
Лишь одна дверь
Подхожу ближе на негнущихся ногах, а потом замираю. Элен звонко смеется…
– Всегда надо думать, кому ты доверяешь.
Кто-то смачно сплевывает.
Хриплый вздох.
Мой шаг.
Еще один.
А потом я снова замираю, когда слышу голос Малика.
– У тебя был шанс покинуть страну, ты сама сюда пришла.
– Покинуть страну? Покинуть страну, значит…
– Ты же не думала, что я позволю кому-то навредить моей жене?
Глухой смешок.
Я не понимаю, как оказываюсь рядом и заглядываю в комнату.
Все, как я представляла. Или нет…
Али и Багир стоят по двум сторонам от пленницы посередине комнаты. Она на коленях. Элен сидит на столе и беззаботно мотает ножкой, будто бы ничего не происходит…
От этого вида меня цепляет еще больше. Я действительно не понимала, с кем я разговариваю? И в какой опасности я была на самом деле? Когда открывала свой рот? Известно только богу. И ему.
Малик проходит полукруг, выдыхает дым от сигареты в потолок.
– Я убил всех твоих мразей, которых ты хотела за ней отправить. Тебе не подсказало это, что против меня нет смысла бороться? Что? Пистолет? Ты рассчитывала, что придешь сюда и убьешь ее?
– Я бы и убила, если бы не эта сука!
Еще один плевок. Он слабый и не доходит до Элен, конечно же, но в его безграничном отчаянии нет ничего сильнее…
У меня сжимается сердце. Элен хмыкает.
– Еще раз. Надо думать, кому ты доверяешь. Ты не думала. Это мои проблемы?
– Нравится лизать его яйца, да?!
– Ммм…они у него на вкус, как шоколад, так что да.
Хмурюсь.
В сердце игла.
Сука…
Малик делает резкий выпад к пленнице и хватает ее за щеки. Не так, как меня. Возможно, в его нежности я и не ошиблась? Потому что теперь я знаю, что такое его грубость.
Он сжимает их так сильно, что у девчонки из груди вырывается густой, низкий стон. Кажется, я слышу, как трещат ее кости…
– Я убил всех твоих мразей, - рычит он.
И снова. Не так, как на меня когда-либо рычал. В его голосе один лед, и это страшно…
– Но я дал тебе гребаный шанс на спасение! Какого хуя ты здесь делаешь?! Почему нельзя было просто уйти?!
Он сильно отталкивает ее от себя, так что она теряет ориентацию в пространстве и падает на ледяной пол. Малик брезгливо вытирает руки о штанину.
– Потратила все бабки своего папаши на месть, ничего не получилось. Все планы стерты. Так беги!
– Да пошел ты на хер!
– рычит она, резко подавшись на Малика, как дикое животное в капкане, что почти отрезает ему лапу.