Брак по-эмигрантски
Шрифт:
Всё это я вспоминала, когда представляла себе свой поход к доктору.
Больше всего я боялась, что на работе догадаются о моём состоянии и, кто знает, как среагируют? Сначала, может, и пожалеют, а потом выгонят. Кому нужны вечно заплаканные работники?
А плакать хотелось постоянно, вернее, не хотелось, а плакалось. Всё вокруг напоминало о Гарике. В сумке — электронная записная книжка. На рабочем столе — портрет. Гарик в белом халате сидит, положив ногу на ногу, и смеётся надо мной своей широкой мальчишеской улыбкой, так восхищавшей меня. На пальце поблескивало обручальное колечко, за которое я, дура, заплатила
«Видно, самой мне с собой не справиться, — думала я по дороге домой, в очередной раз умывшись слезами, увидев у встречного гвоздики, — пойду к врачу!»
Я начала с психиатра. Он на меня только посмотрел и сразу сказал:
— Вы — не моя пациентка!
— Я плачу всё время! Может, я с ума схожу? — в ответ прорыдала я.
— Вы — нормальная! — ответил психиатр. — У вас свежий развод. Естественно, вы плачете. Вот если бы вы хохотали, пришлось бы вами заняться. Поплачете и перестанете! Вы — молодая симпатичная женщина! Найдёте себе другого!
Медицинская страховка у меня очень хорошая. Значит, я и вправду нормальная, если врач ею не воспользовался и от меня отказался! От этой мысли стало легче. Я даже сумела дойти до дома без слёз, но потом, в ванной, наткнулась на оставшийся от Гарика крем для бритья, и рыданий хватило, пока в изнеможении не уснула.
На следующий день дочь прибежала домой возбуждённая и с порога затараторила:
— Мама, я нашла тебе врача! Правда, он только приехал в Америку, поэтому своего кабинета у него ещё нет, но он — тот, кто тебе нужен! Он гипнотизёр и экстрасенс. Иди, не пожалеешь!
Мне было всё равно. Я пошла к экстрасенсу. Ко мне вышел коренастый, в белом халате «Карл Маркс». Один глаз его резко косил к носу, поэтому понять, куда он смотрит, было невозможно.
— Сначала успокоимся, потом поговорим, — провозгласил экстрасенс и повёл меня в махонькую комнатку, где стоял стол, на который мне пришлось лечь, и разная радиоаппаратура. На голову мне одели наушники, глаза закрыли тряпкой.
Потушив свет, экстрасенс вышел, закрыв дверь, а у меня в ушах зазвучала музыка. Точнее, это была не музыка, а набор музыкальных звуков. Колокольный звон, редкими сильными ударами — БОМ! БОМ! Пронзительно-высокое женское сопрано мелодично завывало: А-А-А! Потом опять — БОМ! БОМ! А-А-А! В деревнях по покойнику плачут веселее.
Почему-то в голове понеслись картинки из «Бориса Годунова», монашеские кельи, те самые «мальчики кровавые в глазах», кладбище, пустынная осенняя дорога и по грязи ковыляющая телега, покрытая соломой, а на ней гроб!..
Когда зажёгся свет и меня сняли со стола, я будто вернулась с того света. Экстрасенс держал меня под руку, потому что я пошатывалась, завёл в другую, тоже тёмную, комнату. Сам сел за письменный стол, а меня усадил напротив. Жёлтый кружок настольной лампы чуть освещал его руки и кусочки лица, выглядывающие из копны волос, бороды и усов.
— Расскажите всё по порядку, — приказал экстрасенс.
Я начала свою печальную историю. К концу я вся изрыдалась. Экстрасенс слушал, не перебивая.
— Всё? — спросил он, когда я замолчала.
— Всё, — осипшим голосом прошептала я.
— Мерзавец!
— Увлекался! — удивлённо согласилась я. — Откуда вы знаете?
— Типично! Если у человека болит спина, он читает о радикулите. Если вы мучаетесь головными болями, то покупаете книгу о мигренях. Если человек, тем более врач, чувствует, что у него не в порядке психика, он будет собирать книги по психиатрии. Нормальные люди специальную медицинскую литературу не читают. Он — гомосексуалист и душевнобольной человек, ваш бывший муж, и это знал! Я думаю, и близкие его знали. Знали, но молчали, думали, женитьба спасёт. Скорее всего, он и сам на это надеялся. Думал, вы его оторвёте от гомосексуализма, сделаете нормальным мужчиной. Когда он убедился, что ваших чар недостаточно, его всё равно тянет в патологию, он убежал. Всё очень логично.
— Спасибо. Теперь мне всё ясно, — с трудом выговорила я и куда-то провалилась.
Очнулась на кушетке. Было очень светло. В нос мне тыкали вонючую ватку.
— Ну, как вы? — испуганно склонился надо мной экстрасенс.
— Домой хочу, — прошептала я.
— Сейчас отвезу вас, только не волнуйтесь! Всё будет хорошо!
«Хватит, — решила я, вернувшись домой. — Эти исповеди дорого стоят! Больше ни к кому не пойду!»
Настроение и так было отвратительным, а когда я открываю свой почтовый ящик и вынимаю из него конверт с деревцем на картинке, оно становится ещё хуже, хотя казалось бы, что хуже некуда! Я уже знаю, что это — очередное приглашение на кладбище:
«Не усложняйте жизнь своих близких!
Позаботьтесь о своих похоронах сами!
Жизнь не вечна! Похороните себя по своему вкусу!»
Эта американская предусмотрительность так действует мне на нервы, что, не распечатав письмо, я остервенело рву его на мелкие части и выбрасываю в мусорное ведро, но через пару месяцев получаю такое же приглашение снова.
В тот злополучный день два респектабельных элегантных молодых человека в темных костюмах и белых рубашечках с галстуками подловили меня прямо на улице.
— Простите, леди, подарите нам, пожалуйста, минуточку вашего внимания!
Интересно, по какому принципу они выбирали свою жертву? Может, потому, что накануне у меня страшно болела голова, я выглядела хуже всех прохожих? Не знаю. Однако подошли они именно ко мне.
По наивности я решила, что меня хотят спросить, как пройти куда-то, и остановилась. Это была ошибка. Симпатичные ребята продавали землю на кладбище. Я шарахнулась в сторону, но отвязаться от предприимчивых продавцов оказалось не так-то просто. Они с пылом описывали мне чудесный ландшафт, показывали красочные фотографии роскошных могил, пугали ростом цен на землю, предлагали всевозможные скидки и совершенно заморочили мне голову.
Казалось, что лечь в могилу прямо сейчас можно почти бесплатно, а днём позже обойдётся баснословно дороже!
— Ну, ладно, — устало отбивалась я, сочиняя на ходу, — а вдруг я куплю себе кусок земли здесь, а моя единственная дочь уедет жить куда-нибудь далеко, например, в Лос-Анджелес, и я поеду умирать к ней. Что мне делать с пустой могилой на другом конце Америки?
— Никаких проблем! — встрепенулись обаятельные могильщики. — Всё продаётся, да ещё и заработаете, поскольку земля с каждым днём дорожает!