Брак по-эмигрантски
Шрифт:
Когда торжественный момент прошёл и все сели за стол, Белка шепнула мне:
— Ну, ты загадала встретить наконец-то достойного человека?
Я виновато посмотрела на неё.
— Даже в голову не пришло! Только о судах и долгах думала!
— Несчастная! — вздохнула Белка. — Я тебе желаю в Новом году забыть весь этот ужас. Погоди, будет и на твоей лице праздник! А Гарика Бог накажет! Вот увидишь! Он кровавыми слезами выплачет все свои подлости и твои обиды!
— Подруги! — закричал Фима. — Хватит болтать! Неужели вы ещё на работе не наговорились? Давайте концерт начинать!
Тут до
— Нужны добровольцы! — объявила я.
Верные друзья, Белка и Фима, с готовностью встали рядом со мной.
Быстро написав на клочках бумаги выступления, я раздала их гостям. Соорудив из красных салфеток подобие пионерских галстуков, надела их на шеи всех присутствующих. Гости с готовностью мне помогали.
— Торжественное обещание будем давать? — поинтересовался кто-то.
— Нет, будем петь! — ответила я. — Итак, мотив известный, запеваем по очереди, подпеваем вместе. Если у кого-то возникнут идеи, запевайте, подпоём.
И я первая начала:
Воспитаны мы на советских примерах,
Пришёл вас поздравить отряд пионеров!
Гости подхватили:
Так будьте здоровы,
Живите богато,
Не зря мы все вместе
Приехали в Штаты!
Вторым выступил Фима:
Мы пели когда-то про дом и про хату,
В России считают, что все мы богаты!
Гости пели хором:
Так будьте здоровы,
Живите богато,
Не зря мы все вместе
Приехали в Штаты!
Потом пошло коллективное творчество:
Ещё пожелать нам сегодня осталось,
Чтоб чаще зарплата у нас прибавлялась!
Так будьте здоровы,
Живите богато,
Не зря мы все вместе
Приехали в Штаты!
Потом вышла Белкина подруга и хозяйка дома Элла.
— По традиции я хочу сказать тост во славу нашей дорогой Амерички! Но сегодня я хочу об этом говорить стихами.
Нашим американским друзьям
Прадеды наши в старину
Оставили свою страну.
Они привыкли жить в местечках,
Тачали обувь, клали печки,
И в страхе вечного погрома
Не смели дома быть как дома.
Октябрь
Принес желанную свободу,
Возможность в городе учиться,
Но от греха нельзя отмыться,
И если ты еврей с рожденья,
Не жди от жизни снисхожденья!
О бедные мои евреи!
Ни русские, ни иудеи!
Всю жизнь вы ждали Коммунизм,
А вместо Бога был Марксизм!
И все ж к Всевышнему взывали
О том, чтоб вас не убивали!
И снова, как века назад,
На дом родной — последний взгляд,
И в путь далекий отплываем,
И жизнь сначала начинаем.
Америка — как вздох надежды
На то, что жизнь не будет прежней!
Мы здесь нашли покой и дом,
Возможность жить своим трудом!
И за страну, что нас пригрела,
Дала нам стол, и кров, и дело,
Не побоялась нам помочь,
Мы молимся и день, и ночь!
Мы развлекались до самого утра. Домой я пришла позже, чем дочка. Засыпая, думала: «Раз в Новый год было весело, значит, год будет радостным!»
От этой мысли на душе стало легко, и я моментально уснула.
ДОЧКА
…Осенний день. Мелкий дождь то моросит, то, надоев сам себе, отдыхает, потом с новой силой плюётся и опять занудливо сыплет едва уловимым мокрым порошком. Несмотря на позднюю осень, тепло.
Большое кладбище с редкими деревьями. Кругом ровными рядами лежат могильные плиты. Посредине — свежевырытая яма. К ней направляется похоронная процессия из нескольких человек.
Всё вокруг серо-коричневое. Серое от дождя и могильных плит, коричневое от размокшей грязи под ногами, от голых деревьев, от гроба, который несут к могиле.
Около ямы процессия останавливается. Женщины тихонечко воют. Мужчины, скорбно сопя, опускают голову. И в этот момент к кладбищу подъезжает большая чёрная машина. Из неё, чуть касаясь земли, появляется женщина в роскошном красном платье фасона «Мария Стюарт перед казнью». Длинные волосы развеваются на ветру.
С громким хохотом, который, смешиваясь с эхом, гулкими волнами повисает над безлюдным кладбищем, женская фигура, как «Бегущая по волнам», приближается к процессии, участники которой, забыв о своём неутешном горе, как заворожённые следят за красным силуэтом.