Брак по расчету
Шрифт:
– Локсли – асексуалка, и потом, она с этим ботаником из «Пало Альто».
– Да, но никогда не говори «никогда»…
– Ты сейчас открыто признаешься, что хочешь соблазнить Локсли? – недоуменно переспрашиваю я.
– Кто? Я? Да ты что! – выпучивает глаза Харринг. – Нет, я просто говорил, так, гипотетически.
73
Джемма
Вот и еще одно спокойное утро в Денби. Я с трудом отпускаю Эшфорда в душ, но при этом не отказываю себе в удовольствии полюбоваться его обнаженным мускулистым
Потягиваюсь, снова ныряя в пуховые подушки.
Сколько я уже не сплю в своей комнате? Не могу сказать точно. Две недели? Три? Месяц?
Не знаю, но я решила больше не считать дни, отчасти потому, что все это случилось так неожиданно и так сумбурно, отчасти чтобы не сглазить. В прошлом я всегда вела счет часов, дней, недель, и никогда мне это удачи не приносило; всегда оказывалось, что из нас двоих по-настоящему влюблялась только я, поэтому в этот раз я наслаждаюсь каждым днем, точно он первый.
– Ты могла бы составить мне компанию, – зовет меня Эшфорд из-под струй душа.
Я присоединяюсь к нему в ванной комнате и сажусь в большое плетеное кресло со спинкой в форме павлиньего хвоста.
– И что ты там делаешь? – спрашивает он.
– Вид отсюда отличный, – признаюсь я с улыбкой. – Если бы ты еще и покружился, было бы идеально.
Эшфорд слушается – кажется, ему весело.
– Я в твоей власти.
– И тебя это не тяготит?
– Скажу тебе так, я всегда думал, что у женщин, которые выходят замуж за мужчин гораздо богаче себя только ради повышения своего финансового статуса, нет чувства собственного достоинства.
– А ты что же?
– А я… Я женился на женщине гораздо богаче себя, и то, что я в ее власти… – Он выходит из душа, подходит ко мне и, раздвинув мои скрещенные ноги, целует внутреннюю сторону бедра: – …самое возбуждающее чувство в моей жизни. И знаешь, что еще я думаю? – шепчет он, щекоча дыханием кожу. – Что тебе больше всего идет моя фамилия, и ничья больше, леди Паркер.
Я наклоняюсь к нему, и тут звонит его телефон и все не умолкает. После безуспешной попытки не обращать на него внимания, Эшфорд решает ответить.
Он исчезает в спальне и после краткого разговора возвращается ко мне:
– Это Дерек звонил, – сообщает он. – Спрашивал, можем ли мы сегодня к нему приехать.
Я все кручу в голове его слова, но, признаться, не представляю, по какой причине он мог нас вызвать; надеюсь только, что это не из-за какой-нибудь проблемы с моим наследством.
– Когда звонит адвокат, обычно хороших новостей не жди, – замечает Эшфорд.
Мы заходим в лифт. Дерек ничего не знает о последних изменениях, потому что, как и дома, мы не хотим на каждом углу кричать о своих отношениях.
Господи! Я что, назвала это отношениями? Так странно… но в действительности что же еще это может быть, если он, пока мы едем в лифте, опирается на стену и, опустив подбородок мне на макушку, прижимает меня к себе все то время, что мы едем.
Но, учитывая, что мы хотим выглядеть отстраненными и независимыми,
– Я все пыталась придумать, о чем же может пойти речь, но ничего в голову не приходит, – вздыхаю я.
– Адвокат сразу же вас примет, – объявляет секретарша, сопровождая нас в кабинет.
– Джемма, Эшфорд, присаживайтесь! – тепло встречает нас Дерек. – Джемма, а ты изменилась с нашей последней встречи. Позволь сказать, выглядишь ты великолепно. Наконец наследство бабушки Катрионы принесло тебе пользу.
– Спасибо. Я работала над собой.
– И ты очень постаралась. Да и ты, Эшфорд, в отличной форме! Решение проблем с банками, должно быть, вернуло тебе немало спокойных ночей.
– Да, но не так много. Мне не нравится валяться без дела. – С этими словами Эшфорд многозначительно косится на меня. – Впрочем, Дерек, должен признать, что твой звонок был крайне неожиданным.
– И все-таки произошло самое настоящее чудо, поэтому я не мог не позвонить.
– Чудо? Разве не ты сам говорил, что чудес в юридической сфере не бывает, а только стратегии? – скептически переспрашиваю я.
– Да, ты абсолютно права. Поправлюсь: произошло просто невероятное событие.
– Ну, тогда выкладывай, – подбадриваю его я.
– Да, итак, мы с вами расстались на том, что решили ваши проблемы с долгами, наследством и свадьбой.
– Мы все это знаем. – Я начинаю терять терпение.
– Разумеется, я не переставал искать и анализировать финансовые сделки Паркеров и еще несколько недель назад считал некоторые вложения твоего отца рискованными, если не сказать смехотворными…
– Например? – Эшфорд тоже устал от долгого вступления Дерека.
– Например, покровительство над странным малоизвестным русским художником в развалившейся школе в Чипвике. Этот художник, Горан Третьяк, умер всего дней пятнадцать назад то ли от передозировки, то ли от самоубийства – пока неясно, и стоимость его картин подскочила до небес. В Нью-Йорке, в аукционном доме «Кристис», одна картина ушла за цену в пять миллионов долларов. А герцог Генри Паркер, твой отец, как его покровитель и является владельцем большого количества его произведений, поэтому теперь ты, Эшфорд, как его наследник получаешь на них права. Большой аукционный дом в Лондоне уже выступил с инициативой провести аукцион его недавних работ.
Дерек делает паузу, чтобы Эшфорд переварил новую информацию.
– И что из этого?
– А из этого следует, что с продажи картин Третьяка ты сможешь вернуть Джемме ту сумму, которую она заплатила в счет погашения твоих долгов! Вы можете больше не играть в эту комедию с влюбленными новобрачными, вы разве не рады? Кроме того, доходы с твоей собственности значительно улучшились, раз теперь не надо выплачивать долги по счетам, и поэтому теперь можешь наслаждаться более чем достойным уровнем жизни. Похоже, этот фарс, который вам пришлось пережить, закончится раньше, чем предполагалось!