Брак по-тиквийски 5. Жених для Веры

Натали Р.

Ардену так хотелось сделать что-нибудь для сына! Оставить девочке для него что-то, напоминающее о настоящем отце. Он спросил ее, примет ли она пуховое одеяльце, она благосклонно кивнула, и на следующий день он передал ей сверток, перевязанный голубой ленточкой. Но одеяльце — это так мало. Это просто теплая тряпка. Оно не погладит, не утешит, не рассмешит.

— Ой, вы взяли с собой Пуфика? — Вера забыла о положенном приветствии и о рекомендованном покое и пару раз подпрыгнула. — Иди сюда, милый. — Она потянула

зверька к себе, защекотала пушистое пузико. — Как здорово, я уже по нему соскучилась!

Конец отношений — когда скучают не по тебе. Когда «иди сюда, милый» говорят не тебе. Иррасу всегда нравилась Вера. И не только ему, но именно его сейчас тискали и целовали в теплый нос. Пуфик блаженно мурчал, разрывая сердце. Его будет ужасно не хватать.

— Ильтен, — произнес Арден, сглотнув комок в горле. — Я хочу, чтобы вы взяли Пуфика на Т1.

— Правда? — Лицо почти целиком зарылось в рыжий мех, но серые глаза наружу, и в них засветилось искреннее счастье. — Вы дарите его мне?

Он молча кивнул.

— Спасибо! — Она затанцевала. Одна мечта сбылась — уже чудо!

— Вы ведь будете хорошо заботиться о нем, Ильтен? — с надеждой уточнил Арден. — Любить его, играть с ним…

— Конечно! — Вера не ведала сомнений. Но вот она взглянула на Ардена более осмысленно и остановила свой плавный танец. — Господин Арден? С вами все в порядке?

— В полном, — заверил он.

Только она уже очнулась от эйфории. Почесывая ирраса за ухом, села рядом с Арденом на диван.

— А вы разве не будете тосковать по нему, господин Арден?

И он не нашел в себе сил соврать.

— Буду. Но вы не обращайте внимания, Ильтен. Вы меня быстро забудете. Зато я буду знать, что Пуфик играет с моим ребенком.

Вера погладила шерстку. Больше всего ей хотелось принять этот дар. Но что-то не давало. Арден привязан к иррасу не меньше, чем она. Гораздо больше. Зверек у него много лет, с самого детства. Без него он окажется в полном одиночестве. Сопьется, чего доброго!

— Господин Арден, а о нем вы подумали? Пуфик любит вас, без вас ему будет грустно.

— Надеюсь, что он так же полюбит моего сына. И не станет грустить. — Он через силу улыбнулся.

— Обязательно станет. — Она мотнула головой. — Так нельзя, господин Арден. Мне очень нравится Пуфик, но он — ваш.

— Пожалуйста, — попросил Арден. — Пусть он будет с моим сыном.

Ну что он говорит? Взрослый мужчина, а такой глупый. Забрать у него ирраса — все равно что сердце оторвать на живую. Нет, не глупый, вдруг поняла она. Его сердце — с этим ребенком. Оно так и так оторвется.

— Хорошо, — проговорила она ласково, как только могла. — Пусть Пуфик играет с вашим сыном. И вы тоже. Я согласна оставить вам ребенка.

Удивление и радость в глазах, оказавшихся близко. И нежный поцелуй — последний, наверное.

—

Спасибо, Ильтен, — выдохнул он. — Для меня это действительно очень важно. Не беспокойтесь, я позабочусь о нем как следует. Может, даже лучше, чем вы. — Он виновато улыбнулся, но это же правда. — Вы ведь знаете, я люблю детей. Работа не будет помехой, я найму добрую пожилую нянюшку.

— Да. — У Веры в глазах повисли слезинки, но это не были слезы горя или жалости. — Вы все устроите в лучшем виде, я уверена. Вы хороший человек, господин Арден, и хороший учитель. Просто так выходит, что мы не идеальная пара. Я вам очень благодарна. Вы столько делали для меня… Думаю, что ребенку и впрямь будет с вами лучше. Я же обормотка.

— Вы быстро повзрослеете, Ильтен. — Он осторожно вытер слезинки большим пальцем. — У вас появятся другие дети. Будете смотреть на их шалости и вспоминать себя. — Он улыбнулся.

— Папа, я решила отдать ребенка господину Ардену.

Тереза чуть чашку не уронила — редкий случай, когда чашка в этом доме осталась цела.

— Вера, как так? Ты же мать! Ребенок должен быть с тобой.

Вера покачала головой.

— С ним ему будет хорошо, честное слово. Я это поняла, пойми и ты. Он любит детей и умеет их воспитывать. А я… еще не знаю.

— Она решила, — проворчал Ильтен. — С каких это пор девочки что-то решают?

— По-твоему, девочка ничего решить не может? — Тереза тут же встала на сторону дочери. — Не имеет права — так? Ты здесь диктатуру не устраивай! Это ребенок Веры: что хочет, то и делает.

— Пока она не замужем, решать судьбу ребенка могу только я, — заупрямился Ильтен. — И, кстати, ее судьбу — тоже. Будет много выпендриваться, откажу господину Терму, и пойдет замуж за старшего господина Хэнка.

Вера охнула. Тереза ощетинилась всеми иголками:

— Корона не жмет? Ну-ка усохни! Сам будешь много выпендриваться — возьму Хэнка в любовники!

Теперь охнул Ильтен. А Вера удивленно посмотрела на мать:

— Разве вы с ним уже не… Ой! — Она поспешно зажала себе рот, но слово — не птичка, обратно не запихаешь.

Ильтен снова охнул, на сей раз непритворно, и зашарил рукой в области сердца.

— Вера, что за чушь? — Тереза сурово посмотрела на дочь. — Выброси из головы бред и быстро тащи травы и чайник!

Вера метнулась к шкафу с банками, с непривычки чуть не задев животом дверной косяк. Тереза подхватила Ильтена, сползающего со стула, уложила на диван, ослабила ремень на брюках.

— Рино, ну что ты переживаешь? — заворковала она; тут уж не до самоутверждения, когда речь о здоровье. — Не нужен мне никакой Хэнк. Что за толк от дуболома? Ты — вне конкуренции. Вера просто выдумывает. Сам же понимаешь, для нее сейчас любовные отношения — больной вопрос.