Шрифт:
Глава 1. Холод и разлука
– Мама, у меня не получается отмыть печь, сколько ни тру – все без толку.
Женщина преклонных лет с серыми, глубоко посаженными глазами и короткой косой на голове из волос черного цвета, одетая в коричневый длинный сарафан, подметавшая полы в небольшой избе, где, кроме кроватей, печки со шкафом и стола, ничего больше и не было, повернулась к девочке с длинными русыми волосами, широкими голубыми глазами, пухлыми губками, с немного приплюснутым носом и одетой в длинное серое платье, под которым виднелись коричневые колготки, заходившие в черные
– Три сильнее, Салара, и все ототрешь.
– Но у меня уже руки болят, сколько можно? – возмутилась девочка.
– Доченька, не выдумывай, ты только что приступила. Но если тебе действительно тяжело, можешь позвать брата на помощь, он во дворе лепит снежную бабу.
– Что? Значит, я тут помогаю тебе по дому убираться, а он лепит снежную бабу! Ну я сейчас ему задам.
Девочка положила тряпку, которой только что безуспешно пыталась оттереть печь, и, нахмурив брови, быстрым шагом направилась к деревянной двери, которая вела во двор. Открыв дверь и выглянув на улицу, Салара увидела своего младшего брата, который беззаботно катал шары из снега для снежной бабы.
– Артель! А ну, быстро в дом, будешь мне помогать с уборкой.
Парень, до этого игравший во дворе, взглянул на Салару. У него тоже были голубые глаза, и только этим они с сестрой были похожи, в отличие от нее и их родителей с белоснежной кожей, он был немного смуглый, с черными волосами в короткой стрижке, нос картошкой, ростом он был, чуть выше сестры. Одет мальчик был в бордовый тулуп с мехом, черные штаны, высокие бордовые ботинки и черную шапку, которая валялась рядом. Взяв шапку в руки, он тут же надел ее, как только увидел стоящую в дверях старшую сестру, которая была старше его на два года, ему было четырнадцать, а Саларе шестнадцать.
– С чего это? – удивился Артель. – Я и так пол-лета дрова колол, пока вы непонятно чем занимались.
– Ах непонятно чем? – возмутилась Салара. – А ну, быстро в дом, пока я не разозлилась!
Артель не стал больше пререкаться, ведь, как-никак, старшая сестра, да и когда их отец был жив, то всегда просил его слушаться маму и свою сестру и во всем им помогать.
– Ну что там у тебя? – произнес подошедший к своей сестре мальчик.
– Я хотела попросить тебя помочь мне отмыть печь, а потом я помогу тебе со снежной бабой.
– Хорошо, так и быть, – ответил тот, отряхиваясь от снега и заходя в дом. – Сейчас я только тулуп сниму.
Брат и сестра взяли в руки тряпки и принялись тереть печь вместе, при этом о чем-то тихо говорить и хихикать.
Мать взглянула на своих чад и невольно улыбнулась: она любила, когда они делали что-то вместе и не ругались. Хотя это происходило очень редко, обычно они были очень дружны и всегда во всем друг друга поддерживали, особенно когда их отца не стало. Салара и Артель очень тяжело приняли его смерть, хоть это и было довольно давно.
Жили они в северных деревнях, отрезанных от остального мира высокими скалами и большим лесом, в который лишний раз было лучше не соваться, так как там, помимо животных, на которых охотились местные охотники, водились странные и опасные существа, но они обитали в основном в глуби леса, поэтому встречи с ними были очень редкими, но и очень опасными, не все возвращались домой после
Но одно жители северных деревень знали точно: что в большой мир нельзя пытаться пройти через лес, который местные называли «Пропащий», ведь там пропал не один человек. В этой закрытой местности находилось пять деревень, разбросанных друг от друга на немалые расстояния. Две из них, находившиеся в самой дали на севере, они были очень большие, остальные три были поменьше, самая южная и маленькая деревня, в которой и жила семья Салары, называлась «Лесная», потому что находилась рядом с лесом «Пропащий». Именно сюда жители остальных деревень приходили за мехами и шкурами, ведь живности здесь было гораздо больше, чем дальше на севере.
За все время, которое здесь проживали люди, из большого мира сюда добирались лишь несколько путешественников, которые и рассказывали, что происходит там и как вообще устроен мир, который, как казалось местным, находился так далеко, что его и вовсе могло не существовать. Те, кто все же добирался досюда, рассказывали, что там живут не только люди, но и другие расы. С их рассказов и писались местные книги, на которых вырастали здешние детишки. Но с того времени, как сюда пробился последний путник, прошло очень много лет, никто толком и не помнил сколько, ведь это было так давно, а те, кто отсюда уходил, никогда не возвращались, чтобы поведать местным, что происходит в большом мире, от которого они были отрезаны. Не возвращались, потому что не хотели или попросту не могли.
От мытья печки брата и сестру отвлекли крики, доносившиеся с улицы.
– Мама, что это? – почти в один голос спросили встревоженные Салара и Артель.
– Не знаю, – ответила мать, – сейчас пойду взгляну.
– Стой, мы с тобой пойдем, – не дожидаясь разрешения матери, дети бросили тряпки и принялись одеваться, чтобы пойти со своей мамой.
– Салара, надень свое пальто, там очень холодно.
– Хорошо, мам, – ответила девочка, в спешке надевая серое пальто, опускавшееся чуть ниже колен.
Все трое вышли во двор, чтобы посмотреть, из-за чего такой шум. Когда мать и ее дети уже стояли на улице, то перед ними открылась ужасающая картина. По дворам бегали люди, убегая от зеленых существ, немного похожих на людей. Уши у них были большими и вытянутыми, глазища – черные, как уголь, а нос горбатый и длинный. Одеты они были в разные меха, и в руках почти у всех было свое оружие, они накидывали сети на детей и женщин, а тех мужчин, которые были в деревне и пытались им противостоять, по возможности убивали на месте. Их было не так много, да и воинов среди них не было, в основном это были лесорубы, охотники да рыбаки с фермерами. Салара сразу узнала этих существ, они были очень похожи на гоблинов из ее книг, в которых были и рисунки.