Брат моего жениха
Шрифт:
– Рада. Безумно… – вздыхает Илана и тянется к моим губам. О-о-о, мы совсем осмелели, смотрю. Быстро чмокнув меня, щелкает по носу хохотушку Алексию и подает наши паспорта девушке за стойкой регистрации.
– Все скоро закончится. Потом устроим себе ленивый выходной, – говорю воодушевленно.
– Боюсь, нам такое не скоро светит, – смеется моя девочка, поглядывая на часы. – У тебя начнутся игры, а у меня…
– Ремонт.
– Точно. С одного в другой.
Пока нас оформляют на рейс, Лане отзванивается Эля. Мы-таки во всей этой суете даже успели доделать ремонт в салоне, и сегодня первый день,
– Думаю, все будет у них круто! – киваю и улыбаюсь, глядя в сияющие от счастья глаза любимой.
– Я тоже. Даже более чем. По-другому и быть не может!
Забрав паспорта и сдав свой багаж, проходим в зону ожидания. До начала посадки на рейс чуть больше тридцати минут. В аэропорту уже привычный монотонный шум и гам. Мы летим бизнес классом, поэтому тут, конечно, народу не так, как в общем зале ожидания, и все же…
Ночь была бессонной, утро суетливым, мы с Ланой оба буквально валимся с ног от усталости, а вот у Ляси точно внутри батарейка с нескончаемым зарядом. Она мне сейчас чем-то того самого зайца из рекламы напоминает. Фонтан энергии. Бегает от окна к окну и большими от удивления глазами смотрит на взлетно-посадочные полосы, пока мы, устроившись на диванчике, решаем выпить по чашке крепкого кофе.
– Мулька, а мы на ком самолете полетим? На басом?
– На очень большом, малышка.
– Папулька, а мозно, я туда схозу? – смотрит на меня само очарование Алексия, хлопая ресничками.
– Только далеко не уходи, чтобы мы тебя видели, зайчик.
– Колосо! – и понеслась.
– У нее вечная батарейка там, – провожает дочурку взглядом Лана и устраивает голову у меня на плече. – Ох, скоро новый садик, новый дом, ее еще нужно заставить выучить английский… – задумчиво говорит девушка. – Я не представляю, как все это переживу, Леш.
– Жалеешь?
– О чем? – поднимает на меня взгляд Лана. А я перехватываю ее ладошку и тяну к губам. Смотрю на то, как изумительно смотрятся эти золотые ободки помолвочного и обручального колец на ее изящных пальчиках, и внутри просыпается настоящая гордость. Мне чертовски нравится, что теперь любой, посмотрев на эту ладошку, поймет: эта женщина занята. Моя.
– О том, что чуть больше пяти лет назад встретила меня такого сногсшибательного красавца на ледовой арене, – улыбаюсь, когда от такого наглого заявления бровки Ланы взлетают вверх.
– Да нет, это я должна у тебя спросить! Не жалеешь? Что потерял голову от такой невероятной и сексуальной меня в этом нежном платьице? Втюрился, как мальчишка, с первого взгляда! М-м-м?
– Что? – возмущаюсь наигранно. – Да брось, я даже не обратил внимания на то, что это платье было нежно-розового цвета, супер короткое и с крышесносным декольте. Нет, я смотрел исключительно в твои невероятные серые глаза. И, между прочим! До сих пор исключительно
– Ну-ну! – смеется Лана, но тут же смотрит на меня серьезно, без тени улыбки. – Я люблю тебя. И нет. Ни о чем совершенно я не жалею, Рысев. Ни о той встрече, ни о Лясе, – бросает взгляд на дочь, – ни даже о нашем с тобой расставании. Мы оба повзрослели, поумнели, и теперь вот… – поднимает наши переплетенные ладошки, – подошли к теме семьи осознанно.
– А переезд… – спрашиваю, и, черт побери, у меня дрожит голос? Ничего не могу с собой поделать, тепло ее взгляда и любовь в тоне меня просто размягчают, как тряпку.
– За тобой хоть на Аляску, Леша.
– А на луну? – спрашиваю, наклоняясь и мимоходом целуя любимые пухлые губки. – Туда поедешь за мной? – перевожу все в шутку, потому что вижу, еще немного, и Илана снова начнет лить слезы. От счастья, конечно, но все же. Она за последнее время и так слишком эмоционально выложилась.
– Об этом поговорим, когда там появится своя хоккейная команда, – хлюпает носом Лана, посмеиваясь.
– Ловлю на слове!
Опустошив не по одной, а даже по две чашки кофе, видим, что приходит время идти на посадку. Ляся уже по привычке у меня на плечах, Лана идет рядом, держа за руку, и в этот момент я понимаю, что поистине ради такой поддержки, такой “команды” готов не то, что горы свернуть… время остановить, если понадобиться.
– Просто хочу, чтобы ты знала, – говорю, когда выходим у самолета, ступая на трап.
– Что?
– Когда я ехал в ресторан, знакомиться с невестой Славки… я знал, что это ты, Лана.
– Ч-ч-что?
– Он скидывал мне ваше с ним фото.
– Так ты с самого начала хотел…
– Ничего не хотел. Я не планировал тебя уводить. Я вообще ничего не планировал. Я даже ехать не хотел, но… не смог. Решил просто тебя увидеть, понять, как ты отреагируешь, а после… после просто сорвало башню, и я понял, что даже брату отдать тебя не смогу. Моя, и все тут!
– Леша… я… я не знаю, что сказать, – пожимает плечами Лана. Ну вот, и опять ее глаза на мокром месте.
– Мулька, папулька! – слышим Лясин визг с последней ступеньки, где она уже ждет нас стоя за руку с улыбчивой, но начинающей нервничать стюардессой. Мы явно задерживаем вылет.
– Ничего не говори, – обнимаю за талию и целую в лоб растерявшуюся жену. – Просто спасибо за то, что ты есть. За нашу Алексию Алексеевну и за то, что прилетела ко мне тогда. Люблю, котенок. Больше жизни люблю.
Эпилог. Лана
Месяц спустя
– Мамулька! – слышу требовательный крик дочурки со второго этажа.
– М-м-м… – ставлю поднос с бутербродами на стол, дурея от сногсшибательного аромата кабачковой икры, да-да, не спрашивайте! С недавних пор все самое соленое, кислое, необычное и странное стало для меня обычной едой. Со вкусовыми пристрастиями у меня беда. Поглядываю на лестницу, где недовольно пыхтит малышка. – Что случилось, сладкая? – спрашиваю, а у самой руки трясутся от волнения.
Время подбиралось к шести. С минуту на минуту Леша будет дома. Вернется с тренировки. Мой Рысь. Муж и сегодня именинник.