Брат мой, враг мой
Шрифт:
Он поцеловал её в шею, но ничего не ответил.
– Ну, пожалуйста, Дэви…
Дэви молчал.
– Ты же сказал это в тот вечер. Помнишь, когда мы танцевали. Ты сказал, что влюблен.
– А вы сказали, что это просто флирт.
– Но теперь я тебя люблю. – Она чуть отодвинулась, чтобы поглядеть ему прямо в глаза. – Ты знаешь, что это правда. – Она ласково рассмеялась. – Перестань же стесняться меня наконец!
– Это не потому, – сказал он. – Вовсе не потому.
– А почему же?
– Не знаю. Не могу найти слов.
– Но ведь тогда ты мне сказал правду?
Он долго не двигался, потом очень медленно
– Нет, Вики, – прошептал он. – Я говорил неправду.
Глава седьмая
Весь следующий день Дэви работал в каком-то отупении. Он машинально отдавал распоряжения, совершал разумные действия, что-то решал, но мысли его витали далеко – они были поглощены воспоминаниями. Временами он застывал на месте, пока голос Кена на другом конце мастерской или даже промелькнувшая мимо тень Кена не обрывали его грез.
В такие моменты Дэви мгновенно приходил в себя и снова брался за работу, упорно не подымая глаз.
Впрочем, ненавидел он только незримого Кена, который находился где-то на другом конце мастерской, а когда Кен, его брат, работал с ним вместе, советовался с ним, помогал, смеялся над его сухими репликами, то их опять связывала всегдашняя товарищеская близость, всегдашнее чувство взаимного уважения и зависимости друг от друга.
В конце дня позвонила Вики, и при звуке её голоса у Дэви замерло сердце.
– Дэви, сегодня мы не сможем встретиться. Мы с Карлом вечерним поездом отправляемся в эту поездку на восток.
– В какую поездку?
– Я же вам говорила. Карл хочет посетить все аэродромы, где будут приземляться самолеты по пути к месту состязания.
– Но состязание начнется ещё недели через три.
– Я вернусь через десять дней, – сказала Вики.
– А я не смогу вас повидать до отъезда?
– Если только придете на вокзал. Хотите прийти?
– А вы хотите, чтоб я пришел?
– Я же вам сказала вчера вечером, – мягко произнесла Вики. – Могу повторить ещё раз. Даже если не услышу этого от вас.
– Вики…
– О, я ничего не прошу. Я хочу сказать – не прошу этих слов. Но если вы придете проводить меня на вокзал, я буду очень рада. Очень, Дэви.
– Я приду.
– И всё-таки это неправда? – спросила она.
Он ни капли не сомневался, что Вики во всем абсолютно честна и верит в то, что говорит правду, но он знал: стоит только Кену сказать хоть слово или сделать жест – и всё будет кончено. Она радостно перепорхнет от одной любви к другой, а он, лишившись иллюзий, канет в пустоту. Нет, упрямился про себя Дэви, он знает её лучше, чем она сама.
– Да, Вики, – грустно сказал он. – Всё-таки неправда. Но я приду вас проводить.
Им почти не удалось попрощаться, потому что Дэви приехал на вокзал слишком поздно. Ничто не мешало ему уйти из лаборатории пораньше, но он приучал себя к тому, чтобы не поддаваться порывам, которые так злили его в Кене. Дэви твердо решил, что уж он-то, во всяком случае, не даст повода думать, будто встреча с девушкой для него важнее работы – особенно если в глазах этой девушки он является лишь временной заменой возлюбленного.
Он приехал на вокзал за две минуты до отхода поезда и был рад этому, ибо
– Ступай в вагон, – приказал он таким суровым тоном, что Вики засмеялась, пробегая мимо него к вагону. Маленький толстяк задержался у ступенек, с яростью глядя на Дэви. – Вы с вашим паршивым братцем – два сапога пара! – закричал он. – Вы что, подрядились морочить голову этому ребенку? Она теперь работает у меня, – заявил он, тыча пальцем себя в грудь. – Она теперь на моем попечении, и пусть только кто-нибудь посмеет сунуться…
– Погодите, Карл…
– Вы мне очки не втирайте, молодой человек. Там, где дело касается женщин, ничего не выйдет. С этой девушкой надо обращаться по совести, а то я ни на кого не посмотрю!..
Поезд тронулся; Карл обернулся и торопливо вскочил на подножку. Из окна в середине вагона Вики, смеясь, махала Дэви рукой, но через секунду рядом с ней возник Карл и рванул вниз оконную шторку.
На следующее утро должно было состояться первое испытание прибора с новыми схемами. Дэви явился в мастерскую задолго до прихода остальных. Мысли его были заняты только работой, и, как ни странно, он чувствовал облегчение от того, что Вики уехала. Он собрал всю свою энергию в кулак, готовый преодолеть любые могущие возникнуть препятствия; он обошел лабораторию, проверяя оборудование с безжалостной придирчивостью – теперь он уже не чувствовал себя посторонним, как несколько дней назад. Тогда Кен был здесь неоспоримым владыкой. Сейчас все атрибуты власти перешли в руки Дэви, ибо это Дэви создал новую схему и это его разыскивала вчера вечером Вики.
К восьми часам собрались техники, а через час Дэви и Кен опять забрались в темную будку. Дэви сидел на табуретке перед приемным экраном, трепеща от радостного, опьяняющего предвкушения торжества. Он нажал кнопку, и мертвый белый диск засветился лунным светом. На мгновение, пока шла настройка, луна заколебалась, потом распалась на множество хаотически переплетенных линий и стала похожа на медленно крутящийся клубок блестящих нитей, но тут же снова округлилась и застыла.
На этот раз, однако, на экране не бушевала лунная метель. Вместо неё пробегали легкие волны морского тумана. Кен нажал кнопку зуммера, вызывая видеосигнал, и на экране распластался грубый крест, чуть волнистый, словно на него глядели сквозь пронизанную солнцем, воду, но с четкими, ясными, не вызывающими сомнений очертаниями.
– Ну вот, – сказал Дэви спокойно-торжествующим тоном. – Позвоним Броку?
Кен быстро встал и настежь распахнул дверцу будки.
– Идите сюда! – звенящим от радости голосом крикнул он своим помощникам. – Смотрите, вот о чём мы всё время толковали! – Техники гурьбой столпились у будки, а Кен обернулся к Дэви. – Это, конечно, уже в тысячу раз лучше. Но Брок платит деньги за то, чтобы увидеть изображение движущегося предмета. А это – только для нашего с тобой утешения.
– Но мы наконец убедились, что прибор действует, – сказал Дэви. Ему хотелось, чтобы Кен признал значительность этой минуты.