Братство Тени
Шрифт:
Однако это промедление чуть было не стоило ему жизни, так как то, что в обожженной руке у танкиста зажат пистолет, оберштурмфюрер заметил слишком поздно. Русский выстрелил, и левую щеку эсэсовца обожгло огнем. Упав на спину, немец вскинул автомат и выпустил в танкиста длинную очередь на весь магазин. Расстояние было небольшим, и большая часть пуль Отто нашла свою цель, заставив тело танкиста безвольно обмякнуть.
Позже, когда бой был окончательно завершен, оберштурмфюрер, которому санитар на скорую руку наложил швы, словно повинуясь какому-то странному наитию приказал вытащить из люка труп убитого им русского, и был поражен увиденным... Перед ним на земле, перепахной
Воспоминания Отто были прерваны появлением подчиненного.
– Господин оберштурмфюрер! Собаки взяли след! Они скрылись в старом тоннеле, наш проводник говорит, что из него нет выхода! Крысы сами загнали себя в угол! Они в западне!
Молодой человек носящий погоны гауптшарфюрера выглядел возбужденным, глаза его радостно горели. Видимо в отличие от Фон Брауна, вся эта беготня по грязным тоннеля посреди ночи его только забавляла. Отто было двадцать семь лет, но на фоне этого пышущего кипучей энергией и энтузиазмом юного эсэсовца он вдруг ощутил себя чуть ли не стариком. А ведь еще совсем недавно и он был таким же... Когда все изменилось? Впрочем, фон Браун знал ответ. Восточный фронт разделил его жизнь на ДО и ПОСЛЕ... Вернувшись оттуда, он стал другим, и теперь взглянув в глаза любому солдату по одному ему понятному признаку мог безошибочно определить участвовал ли тот в настоящей войне или нет...
И молодой эсэсовец стоящий сейчас перед ним относился к числу последних. Именно потому, беготня за жалкой кучкой партизан, казалась ему настоящей боевой операцией... Фон Брауну вдруг представил, как бы сейчас выглядел этот бравый воин, если бы оказался вместе с ним в заснеженном поле России, когда их батальон, совершающий передислокацию, застала в врасплох и безжалостно разутюжила русская артиллерия. Наверно бы не так улыбался, подумал Отто, но в слух произнес:
– Прекрасно, Вольф. Давайте покончим с этим. Наша прогулка слишком затянулась. Прикажите солдатам действовать осторожно. Загнанные в угол крысы бывают весьма опасны. Нам ни к чему лишние потери.
– Ya vol!
– отсалютовал подчиненный и топая сапогами умчался в начало колонны на ходу выкрикивая команды. Взвод пришел в движение, и вскоре вся колонна полным составом двигалась по узкому уходящему вниз тоннелю. Продвижение шло не слишком быстро. Не желая напороться на оставленные партизанами взрывоопасные "подарки", Отто выслал вперед небольшую группу саперов, и как оказалось не зря: уже через двадцать метров те
обезвредили "растяжку".
И хотя больше ни каких оставленных бойцами сопротивления сюрпризов им так и не встретилось, фон Браун предпочел не менять тактики движения на всем участие пути через тоннель. Если проводник не врет, и брошенная станция на к которой они сейчас двигались, не имеет других выходов, рисковать людьми ради спешки не стоило. Ближе к месту назначения, тоннель перестал углубляться, за то оказался залит холодной водой, доходящие до колена. Вода моментально залила сапоги, впившись ледяными иглами в ноги, что не улучшило и без того скверное настроение фон Брауна.
Вода сбивает запах... Видимо спасающиеся бегством повстанцы почувствовали исходящий из тоннеля дух застоявшейся влаги, и решили таким образом сбить собак со следа...
Кстати о собаках... С ними творилось, что то странное... Если раньше, они рвались вперед, то оказавшись в залитом водой тоннеле их поведение кардинально поменялось... Едва
Наконец тоннель закончился, и взвод вышел на территорию заброшенной станции. Лучи фонарей выхватывали из темноты фрагменты стен, с частично отвалившейся плиткой, резные колонны образующие между собой арочные пролеты с покрытой плесенью лепниной, но осветить всю территорию были не в силах.
Солдаты спешно занимали укрытия, ожидая что загнанные в ловушку партизаны в любую секунду откроют по ним огонь, однако прошло достаточно времени но противник так и не проявил ни какой активности. И вообще... На станции царила, какая то странная, зловещая тишина, которая словно давила на сознание, заставляя стараться производить как можно меньше шума... Даже собаки, которого до этого как с ума по сходили, теперь лишь тихо скулил и жались к ногам хозяев.
Взобравшись на платформу станции и заняв позицию за одной из колонн Отто напряженно вглядывался в расстилающуюся впереди тьму... И чем дольше он тут находился, тем больше это место ему не нравилось. К тому же поведение собак свидетельствовало о том что, здесь явно что то не чисто и дело скорей всего не в партизанах...
Но тогда в чем?
На этот вопрос офицер ответить не мог.
– Гауптшарфюрер...
– фон Браун подозвал к себе подчиненного, не столько из за того что он сейчас в нем нуждался, сколько из за внезапно возникшего странного желания услышать собственный голос, и когда тот приблизился, с ухмылкой заметил что лицо молодого эсэсовца уже не излучает того оптимизма, которым оно пылало пол часа назад.
– Что вы думаете на счет всего этого?
– спросил Отто.
– Я думаю, они затаились, желаю подпустить нас поближе, господин унтерштурмфюрер, - произнес Вольф. Говорил он четко, но при этом как то уж слишком тихо. Видимо гнетущая атмосфера этого места передалась и ему.
– Проводник говорит что не смотря на то, что станция не достроена, там, - эсэсовец указал вперед, - есть еще небольшой тупиковый участок тоннеля. На нем они нас скорей всего и поджидают... Нас сорок человек, их пятеро... На открытом пространстве станции у них нет шансов, а потому им выгодно, что бы мы вошли в узкий тоннель...
Фон Браун задумчиво кивнул. Тот расклад, что обрисовал ему Вольф, он понял и сам. Пока у партизан была возможность двигаться, они предпочитали отступать, теперь же оказавшись в тупике им волей не волей предстоит вступить в бой. В вероятность того что эти люди сдадутся в плен оберштурмфюрер не верил. Участь, которая ждала их в этом случае в застенках гестапо, которое кстати имело в Париже свою штаб-квартиру, была бы на много хуже быстрой смерти в бою. Нет, сейчас повстанцы готовятся к своему последнему сражению, и хотят навязать его “на своем поле”. Возможно, им бы это удалось, не знай Отто о том, что тоннель в котором они прячутся ни куда не ведет. Продолжая преследование его взвод вошел бы в узкое пространство, и оказался бы под плотным огнем, так что потери вполне могли бы быть весьма большими. Но партизаны не учили, что у отряда фон Брауна есть проводник, а значит игра будет вестись по его правилам.