Братство
Шрифт:
— Двигаем к Охотному ряду, — скомандовал Самурай. — Я те места знаю. Гулял там, когда в конце восьмидесятых за джинсой и бананами мотался.
Братья побежали вдоль улицы в сторону Госдумы. Возле правительственного здания один отряд чертей показательно порол розгами какого-то депутата, а второй сдерживал натиск штурмующих сил правопорядка. Милиция и внутренние войска перекрыли проходы в подземку и здесь.
Самурай развел руками.
— Места он знает, — буркнул Кулио.
Тверская стояла. Между гудящими
Оставалось двигаться только на главную площадь страны.
Из лопнувших окон ГУМа рвались языки пламени, а в бойницах Воскресенских ворот засели особо ретивые бесы с арбалетами. Менты выкуривали их оттуда слезогонкой и шквальным огнем из автоматического оружия. Обезумевший гид выкрикивал антифашистские лозунги до тех пор, пока у него не отобрали матюгальник и не разбили о брусчатку.
Куранты отсчитывали удары.
Братья рванули через правый край Красной площади к Васильевскому спуску. На лобном месте играли в орлянку несколько крупных бесов. Увидев бегущую колонну, они радостно заулюлюкали и кинулись наперерез, но, заметив на плече Кулио гранатомет, срулили к храму Василия Блаженного.
— Опоздали, — сказал Самурай, останавливаясь напротив Спасской башни и переводя дух. — Смерть одержала тактическую победу. Если уж в центре такой раздрай, боюсь представить, что на окраинах творится.
— А в регионах, поди, еще и землетрясения, — испуганно предположил Эльф.
— Цунами, блин, — хмуро сказал Викинг и воинственно закрутил дрыном, не зная, что еще добавить.
— Факт налицо, — подвел итог Бюргер. — Цивилизации крышка.
— Хватит каркать, как летучая рыба, — отмахнулся Маньякюр.
— Рыбы не каркают…
Беседу прервал заунывный сигнал воздушной тревоги, разнесшийся над горящим городом.
— Лишь бы с маман все было хорошо, — обеспокоенно покачал головой Степан, глядя на мобильник.
Связи не было.
К упоминанию землетрясений в регионах он отнесся скептически, но за маман переживал всерьез. Мало ли что могут натворить эти нечистые силы в провинциальных городах.
— Вы, люди, живучие, — без энтузиазма проговорил Кулио. — Заныкаетесь в подвалах да бомбоубежищах, отсидитесь. А потом выберетесь и организуете силы сопротивления…
— Хорошо бы, — отозвался Степан.
Обойдя горящий микроавтобус с лопнувшими проблесковыми маячками на крыше, братья вышли к реке.
По Большому Москворецкому мосту как мамаево войско прошло. Гонимая сильным ветром, по асфальту между брошенными машинами катилась милицейская фуражка. Людей на набережной вообще не было видно.
Подорванный БТР понуро уткнулся бронированным рылом в каменную стену арки.
— Помогите… — воззвал к Братьям кто-то из-за парапета.
Самурай с Маньякюром бросились на голос, выволокли из-под моста
— Что здесь случилось? — сурово спросил шеф.
— Тучи… И черные вороны… — пьяно доложил замухрышка. — Мы только с мужиками настойку боярышника в аптеке взяли, как началось… Бегают хвостатые… с вилами… Ну, мы с Василичем сначала смеялись, думали — после вчерашнего еще не отпустило. Но те чертики были маленькие и зеленые, а эти здоровенные и красные. Людей хватают и тащат в подземелья. В колодцы, в метро, под воду даже кой-кого умыкнули… Земляки, а у вас остограммиться не будет, случайно, а? А то совсем с ума сойду…
Кулио повернулся к Бюргеру.
— Чего? — набычился тот.
Шеф продолжал молча буравить арийца взглядом.
— Да на, подавись! — не выдержал Бюргер и протянул склянку с медицинским спиртом, которую под шумок стибрил в больнице.
Кулио взял пузырек, плеснул бомжу в услужливо подставленный пластиковый стаканчик, тщательно завинтил крышку и со всей дури швырнул стекляшку в парапет. Она с хлопком разлетелась вдребезги. Кулио закинул гранатомет за спину и твердым шагом пошел прочь.
Степан побежал следом. Вскоре их нагнали остальные.
На пути попадались пустые бутики, бары, музеи и посольства. Жителей на улицах становилось все меньше, военные стали сворачивать блокпосты. На разбитые здания старой Москвы было жалко смотреть: осколки лепных фасадов, сваленные колонны и погнутые перила… Привычный уклад столичной жизни внезапно обернулся хаосом.
Возле разгромленного продуктового магазина Фантик задержался, поднял со ступени крыльца свежий окорок, бережно завернул его в газету и сунул себе под мышку.
— Все равно протухнет, — виновато объяснил он.
Рядом с продуктовым стояло небольшое кафе. Двери были распахнуты настежь, а изнутри доносился странный хрипящий звук. Журналист выхватил мухобойку, подошел ко входу.
Рядом с ним встали Самурай и Маньякюр. Киборг и Викинг следили за тылом. Степан выдохнул и ворвался в кафе, держа мухобойку перед собой. Прищурился, стараясь разглядеть в полумраке детали.
Здесь никого не было. Поломанная мебель, перевернутая кофе-машина, рябь на экране включенного телевизора да монотонное шипение из динамиков, которое и услышал Степан с улицы.
Киборг подошел к телику, пощелкал каналами, но везде была либо рябь, либо разноцветная настроечная таблица под противный скулящий аккомпанемент.
Эфир молчал.
Викинг долго хмурился, наблюдая за Киборгом, который пытался поймать хоть какой-то канал, потом не вытерпел: отодвинул его в сторону и с размаху врезал дрыном по антенне.
Телик с треском вырубился.
— Совсем поломал, горилла, — вздохнул Бюргер, глядя на потемневший экран.
— Сам дурак, — насупился Викинг. — Я подстроить хотел.