Братья Солнца
Шрифт:
– Сколько ты хочешь за этих птиц? – спросил Юлдуз, обращаясь к торговцу, жирному малому в провонявшей пометом одежде. Смерив взглядом полную достоинства фигуру юноши и его богатый пояс, торговец, видимо, остался доволен увиденным. Цену он назвал немалую, но Юлдуз уже вынул из кармашка на поясе пару монет и сунул в его потную лапу. Торговец куснул монетки, проверяя, не фальшивы ли. Анубис с ухмылкой взял две клетки, которые протянул ему Юлдуз.
– Пойдем подальше, – сказал юный гунн, держа две оставшиеся клетки. Голуби в них ворковали, тревожно переступая с ноги на ногу и хлопая крыльями.
– Что ты хочешь сделать?– спросила Хактай, когда они отошли достаточно
Юлдуз поставил клетки на край бассейна и открыл дверцу первой. Вынимая по одному голубей, он отпускал их в небо, куда они устремлялись сверкающими белоснежными кометами.
– Посылаю их тебе, матушка, – прошептал он, опустошив последнюю клетку, – пусть не будет тебе тоскливо в вышних чертогах.
Хактай подошла к брату и обняла его, гладя по светлым волосам. Юлдуз обхватил её с детской доверчивостью и теплотой, подозрительно шмыгая носом. Всё же видимо, тяжело было ему, тосковал он по матери, по её теплым объятиям, по мягким рукам. Хактай поняла это своим женским сердцем. Какое-то время она обнимала Юлдуза, чувствуя, как под ладонями вздрагивают его плечи. Но когда он отстранился, глаза его были сухи.
Потом они вернулись обратно, к цепи лавок больших и малых, на торговую улицу. Анубис со знанием дела помогал выбирать добротное оружие и кожаные латы с заклепками. Юлдуз отбежал к лавке с украшениями и вернулся, весело улыбаясь, с красивым кулоном из сердолика на тонкой медной цепочке и чем-то, зажатым в правой руке.
– Это для Зили, – сказал он, сунув кулон в кошель на поясе, – а это для тебя, сестрица.
Он разжал кулак и протянул своей благодетельнице прекрасную бирюзовую камею с изображением птицы, оправленную в серебро. Камея была изумительно тонкой работы и стоила почти целое состояние, впрочем, Юлдуз денег не считал и с удовольствием потратил большую часть собственного достояния на подарок для старшей сестры. Тронутая до глубины души Хактай обняла юношу и расцеловала в обе щеки.
– Спасибо тебе, брат! Но откуда ты знал, что я люблю бирюзу?
– Не знал, – Юлдуз улыбнулся, продемонстрировав ямочки на щеках, – просто подумал, что она очень подходит к твоим глазам. Позволь, я сам надену.
Он осторожно застегнул серебряную цепочку на шее у сестры. Хактай обняла его, крепко сжав в объятиях. Но не успел Юлдуз обрести свободу, как за его спиной вырос Анубис. Смущенный гладиатор преклонил колено перед гуннской царевной и преподнес ей тонкий плетеный браслет из серебряных нитей.
– Прошу тебя, госпожа, не побрезгуй и моим небольшим подарком, – попросил он, – ведь ты столько сделала для меня, как и Деймос.
Хактай с улыбкой приняла браслет и поцеловала юношу в щеку.
– Спасибо тебе, благородный Страж Мертвых, – пошутила она, застегивая подарок на своем тонком запястье, – даже богиня Изида не погнушалась бы носить этот браслет! Он прекрасен! А теперь идемте, нужно вас одеть!
Хактай купила для молодых людей несколько туник и пару зимних плащей из добротной шерстяной ткани, для Анубиса с алой каймой, для Юлдуза с ярко-голубой. Несколько пар сандалий так же отправились в мешок Анубиса. Для себя Хактай выбрала тонкую столу небесно-голубого цвета, простую белую паллу и пару маленьких сандалий, которые тут же надела, сбросив свои старые и сунув в мешок, чтобы дома отдать какой-нибудь из рабынь. Она с улыбкой смотрела, как принарядившиеся ребята хлопают друг друга по плечам и со смехом дразнятся. Оставив их примерять обновки, Хактай отошла к соседней лавке, где продавались украшения и фибулы. Она приценивалась
– Кр-расивая сучка, – он положил руку на грудь царевны, но тут же получил сильный удар под колено и сведенными в один кулак руками по подбородку. Отшатнувшись, он взревел от ярости.
– Ах ты, шлюха! Да я тебя…
В следующее мгновение его сбила с ног беззвучная черная тень. Мощный кулак Анубиса с такой силой врезался в челюсть обидчика, что послышался явственный треск. Бывший гладиатор поднял на Хактай взгляд, полный темного жестокого огня.
– Вели, госпожа, и я убью эту тварь! – прорычал он, занося короткий нож над горлом обидчика.
Хактай всё ещё била дрожь от прикосновения наемника, но она властным движением велела юноше подняться.
– Благодарю тебя. Но не стоит пачкать руки об эту мерзость. Эй, торговец, я беру эти украшения!
Полным царственного достоинства жестом она бросила на прилавок несколько золотых монет, взяла понравившиеся браслеты и пряжку и пошла по улице. Анубис подобрал свой мешок и хлопнул по плечу Юлдуза, который вкладывал в ножны вытащенный было меч.
– Пойдем, брат.
В молчании они вернулись домой. Анубис и Юлдуз умчались к своим милашкам хвастать обновками, Хактай же прилегла в трапезной. Ей нездоровилось.
========== 3.Бегство ==========
Всё больше тревожных вестей приходило с границ. Деймос беспокоился за Хактай, хотя и старался не показывать этого. Все свободное время он посвящал либо ей, либо обучению своих названных сыновей. Большое и благородное сердце было дано ему, и в этом убедились Юлдуз и Анубис. В этом доме им жилось вольготно и интересно. Деймос взялся обучать их всему, что знал сам, и уроки его пришлись очень кстати. Вдобавок к урокам военного искусства он велел одному из вольноотпущенников, ведавших домашними делами, обучать юношей грамоте и счету.
– Кто знает, быть может, вам это пригодится, – сказал Деймос, обнимая своих названных сыновей, – неспокойно у меня на сердце. И будет легче, если я буду знать, что мою царевну охраняют не только германцы, но и те, кому она дорога так же, как и мне.
Германский отряд расположился в пристройке за домом. Юлдуз сразу же крепко сдружился с ними, большая половина бойцов была из племени амалунгов, а значит, родными ему по крови.
Иногда в сопровождении нескольких германцев Хактай и юноши посещали дом Калин, которая доводилась Хактай и Юлдузу сестрой по отцу. Она была замужем за молодым сенатором Марком Ливием, другом Деймоса и одним из немногих порядочных людей в Риме. Кроме прочего Ливий был весьма искушен в науках и интересовался военным делом. Юлдуза представили ему как сына Аттилы.
– Я бы многое отдал, чтобы твой отец был жив, дитя, – грустно произнес Ливий, когда они сидели в гостевой комнате, угощаясь сладким фруктовым соком и галетами. – Он был необыкновенным человеком. Знаю, его многие ненавидели и продолжают ненавидеть даже по смерти. Но я рос и воспитывался в его доме и знал его очень близко. И могу сказать, что подобного Аттиле не было и уже не будет.
– А как случилось, что вы женаты на моей сестре Калин? – полюбопытствовал Юлдуз. – Это по решению нашего отца?