Братья Стругацкие
Шрифт:
«Рассказ о человеке, который, отчаявшись в человечестве, посылает сигналы в космос: „SOS“. Всё что угодно, кроме этого бардака».
В июле и августе будет обычный для них отдых порознь, а затем, осенью и до самого декабря — совместный перевод «Саргассов в космосе» Эндрю Нортон для «Мира» и много творческих метаний. Раздумья, по существу, над «Градом», но под самыми разными названиями:
«Люди и боги»: Боги исследуют вопрос о разумности. Что есть разум? Как мы изучаем обезьян и собак. Страшный удар для узнающего: «Они не считают нас разумными!»
Это
«„Апокалипсис“: город, которым управляют мёртвые, заставляя жить живых по законам мёртвых».
«Новелла: шахматы, когда фигуры — люди. Следователь».
«Скучные пустяки». Отсылка к цитате из М. Горького («В людях»): «Это вовлечение бога в скучные пустяки подавляло меня».
Даже «Кракена» вспомнят, примеривая его к новым реалиям и новым идеям. И, наконец, 17 декабря:
«Способ исполнения желаний? Какие желания?»
Это надпись на карте, в которой в принципе можно угадать карту Зоны. Значит, и «Пикник» уже придуман!
Вот каким он был, 1968-й — тяжёлым, роковым, но и плодотворным.
Следующий год был не слишком богат на события. Ну да, в марте вооруженный инцидент с китайцами на острове Даманском. В мае достиг Венеры советский межпланетный автомат «Венера-5». В июле Армстронг ступил на Луну. Ну и ближе к литературе: Солженицына исключили из СП, а на Стругацких обрушилась самая злобная, небывалая доселе критика — гнусные статьи в «Журналисте», подписанные Свининниковым и Краснобрыжим, персонажами, чьи фамилии вкупе с манерой письма так и просились в какой-нибудь дешёвый фельетон. Но было уже не до шуток. Потому что прошло то время, когда позволяли отвечать ударом на удар, теперь разрешали только утираться и то не на людях. Холодало, заметно холодало в стране.
И АБС — не в ответ на это, а так, интуитивно, — решают написать совсем уж безобидную в политическом отношении вещь. Все свои сокровенные мысли они благополучно направляют в будущий большой роман, с которым можно никуда не спешить, потому что они не слишком рассчитывают при жизни увидеть его опубликованным. Ну а для денег, для решения, так сказать, текущих вопросов и просто — чтобы форму не терять — пишут детектив. Прекрасный жанр: и писатель массу удовольствия получает, придумывая и закручивая интригу, и читатель не в обиде, потому что оторваться не может — до того ему увлекательно. И ведь получилось! Всё получилось. И острый сюжет склеился, и острые углы обойти удалось, и не пустая, ох совсем не пустая вещь из-под пера вышла! Хотя, конечно, по первой публикации в «Юности» «Отель „У погибшего альпиниста“» у многих вызвал разочарование. Не стоит и говорить о любителях классического детектива, ощутивших себя обманутыми. «Объяснить преступление какими-то инопланетными чудесами — это ж надо додуматься!» — возмущались они. Таким легко было ответить: «Ребята, брать в руки книгу Стругацких и не ждать в ней фантастики — это ж надо додуматься!» Нет, печальнее было другое разочарование: мол, это же мелко для Стругацких — остросюжетка, развлекаловка, и вообще, «хеллоубобство». Зачем писать о западной стране, когда своих проблем хватает? Испугались? Грехи решили замаливать?
Ничего они не испугались. И грехов никаких за собой не видели. Просто у них уже давно мышление было планетарным. Наша страна — не наша страна… Это они, те, кто презрительно фыркал, на самом деле мыслили мелко, а для АБС вся планета была одной страной, вполне нашей, человеческой, и они решали проблемы землян в целом.
Сегодня, перечитывая совершенно удивительную, такую морозно свежую, такую тонко ироничную и пронзительно грустную повесть «Отель…», я думаю: «Господи, как же у нас были перемешаны мозги, как были сдвинуты все критерии! Мы разучились просто читать литературу,
И, между прочим, пожалуй, именно в «Отеле» у АБС появляются тонкие и изящные эротические нотки, в образе Брюн, например. Да, безусловно, в «Гадких лебедях» с их потрясающей, обворожительной Дианой этих ноток ещё больше, но многие ли прочли повесть в то время?
Итак, 1969 год, «Отель». Создавался он, уже как всегда, в Комарове. Заявка в «МГ» была написана ещё в январе. Работа пошла. Отвлекались на гранки «ОО», пришедшие из «Невы». Было на что отвлечься: при столь обильной правке велик риск пропустить какую-нибудь явную несуразицу.
Первый этап работы над повестью закончили 23-го января, ко второму приступили 25 февраля и 4 марта уже закончили черновик. Есть замечательная запись от 6-го числа:
«Опять бездельничали. Хорошо!»
И, наконец, с 9 по 19 апреля сделан чистовик. Быстро. Аккуратно. Здорово! И тут же написали заявку на сценарий «ОО». Чувствовали уже, что раз с книгами будет туговато, значит, надо переквалифицироваться в сценаристы. Может, оно и сложнее, зато денег больше платят.
А в конце апреля БН приедет в Москву — обдумывать «Град обреченный». После трудов праведных можно себе позволить и кое-что для души. Примерно так и было у них: там — труды, а здесь — разговор с космосом. Ещё точнее это напоминало нечто ремарковское: любовь небесная и любовь земная. Ведь они все свои книги любили. Без любви ничего стоящего сделать нельзя.
И, между прочим, из «Отеля» они тоже довольно быстро сотворили заявку на сценарий. И летом с помощью Алексея Германа сумели эту заявку пристроить на «Ленфильм». То есть получили аванс под сценарий. Поэтому десять дней в сентябре с 12-го по 22-е БН трудится в поте лица вместе с Германом над этим новым, с позволения сказать, проектом. Ясно было едва ли ни с самого начала, что фильма никакого не будет, просто гонорар обещали, и это хорошо. А тем более поработать вместе с Лёшкой — это для БНа всегда удовольствие. Никто ещё не знал тогда о будущих успехах гениального режиссёра, но БН-то наверняка догадывался, с кем имеет дело — они были слишком хорошо знакомы.
В октябре АН приезжает в Ленинград обрабатывать перевод «Огненного цикла» Хола Клемента, сделанный братьями опять же совместно — такая работа им тоже скорее нравилась, это не была простая литературная подёнщина. И ещё они размышляют над сюжетом некого «Перекати-поля». От этого замысла в дальнейшем не осталось никаких следов, кроме названия.
В конце ноября БН по стопам старшего брата съездит в Новосибирск по приглашению всё тех же замечательных молодых учёных из Академгородка. С удовольствием выступит там и на Сибирь посмотрит хоть краешком глаза. И что это с ним случилось? А вот захотелось!
Ну и наконец, АН приезжает в Ленинград 10–13 декабря, но это уж явно не для работы — так, короткое обсуждение или встречи с кем-нибудь. Так и заканчивается год, который, кстати, был не худшим и в плане публикаций: «Саргассы в космосе» и «Совсем как человек» Кобо Абэ в «Мире», переиздание «Страны багровых туч» в «Детлите» — сумасшедшим тиражом в триста тысяч. Наконец, «Обитаемый остров», в трёх номерах «Невы» — с марта по май.
Всё не так плохо, ребята! Жить ещё можно.