Бразильские каникулы

Харри Джейн

– Вы всегда все замечаете? – сердито буркнула Жаклин. – Ничего особенного, у меня нога немного болит.

– Потянули мышцу?

– Нет.

– Что же тогда?

– Просто натерла ногу, – нехотя призналась Жаклин и с улыбкой добавила: – Я, наверное, разучилась ходить.

– И жить тоже, я думаю.

Она покраснела.

– Это вы так считаете, но это неправда. У меня потрясающая жизнь, прекрасная работа, и вообще я очень счастлива. И вы не имеете права выдумывать небылицы обо мне! – горячо добавила

она. – Вы совсем не знаете меня.

– Я пытаюсь узнать, но вы не помогаете мне в этом, – заметил Рауль.

– Может, это говорит о том, что вам не нужно этого делать, – парировала Жаклин. – Найдите для своих экспериментов того, кто этого желает.

Внезапно Рауль резко повернул вправо и остановился на обочине дороги. Его спутница едва не ударилась лбом о ветровое стекло.

– Что вы делаете?! – воскликнула Жаклин, усаживаясь на место.

Она почувствовала, как участился ее пульс, когда Рауль медленно повернул к ней лицо.

– Вы считаете, что не хотите этого? Ошибаетесь. Вы просто об этом не знаете. – Он подождал, пока смысл его слов дойдет до нее, кивнул, когда Жаклин резко втянула воздух, и продолжил: – Что касается успеха и счастья, о которых вы говорили, то я их не вижу. Женщина, которая удовлетворена своей жизнью, светится изнутри. Ее глаза сияют, кожа становится прозрачной и розовой. Когда же я смотрю в ваши глаза, то вижу в них только печаль и страх, керида. – Рауль сделал паузу и сказал: – И запомните, не все высокие стены сделаны из камня.

Жаклин сидела в напряженной позе.

– Я не сомневаюсь, что есть люди, на которых действуют ваши сладкие речи, Но я не из их числа. Вы ведете себя дерзко и высокомерно, так что я предпочитаю пройти оставшуюся часть пути пешком.

Рауль завел двигатель.

– Вы сделаете хуже только себе, – сказал он. – И со своим волдырем на ноге вы далеко не уйдете. Так что не будьте дурочкой.

Жаклин не помнила, чтобы когда-нибудь так злилась. Она обхватила себя руками, словно это могло помочь ей не вылить на Рауля ярость и презрение. Ей также приходилось бороться со слезами, которые душили ее. Девушка не понимала, откуда и почему появились эти слезы.

Она сидела неподвижно до конца пути. Когда грузовик остановился у таверны Себастьяна, она взялась за ручку дверцы, намереваясь вылезти из кабины, даже не удостоив Рауля взглядом. Но ручка не опускалась, несмотря на все ее усилия.

У самого водителя такой проблемы не возникло. Он легко спрыгнул на землю и подошел к дверце со стороны Жаклин. В следующую секунду дверца открылась, Рауль подхватил свою пассажирку на руки и понес к таверне.

Жаклин начала вырываться, мечтая освободить хотя бы одну руку, чтобы ударить его, но Рауль держал ее крепко.

– Как вы смеете?! Вы мерзавец! Отпустите меня сейчас же!

Она увидела Себастьяна, который стоял

на пороге своего заведения, и рядом с ним полную симпатичную женщину в темно-синем платье. На лицах обоих было написано изумление. Жаклин услышала, как Рауль крикнул им что-то по-португальски и стал подниматься по белым каменным ступеням, по-прежнему крепко прижимая ее к своей груди.

Он вошел в коридор, по обеим сторонам которого располагалось около полудюжины дверей. Рауль открыл плечом ближайшую, и они оказались в большой комнате с выкрашенными в белый цвет стенами. Сквозь полуопущенные жалюзи проникали темно-красные лучи уходящего солнца.

Жаклин заметила в углу комод с выдвижными ящиками, небольшой стенной шкаф и широкую кровать, застеленную белоснежными простынями. Вот к этой-то кровати и направился Рауль. Жаклин сразу забыла о своей злости, сейчас ее обуревал панический страх.

Когда Рауль положил ее на легкое покрывало, она услышала собственный голос, прошептавший:

– Пожалуйста, не надо… – Жаклин ненавидела себя за то, что в ее словах прозвучала униженная мольба.

Рауль выпрямился. Лицо у него было замкнутым, брови сошлись на переносице.

– Не надо оскорблять меня. Я сказал Пауле, чтобы она зашла к вам, так что подождите немного.

Он направился к двери, и в этот момент в комнату вошла полная женщина с полотенцами и с корзинкой, в которой были мыло и шампунь, а также бутылка минеральной воды.

Она набросилась на Рауля с упреками, а он лишь улыбался, глядя на нее сверху вниз, и, выходя из комнаты, поднял руки, как бы сдаваясь.

Паула сердито посмотрела на Жаклин и спросила на ломаном английском:

– Кто вы, сеньорита, и что здесь делаете?

– Я, кажется, уже и сама не знаю, кто я, – устало ответила Жаклин.

Она не выдержала и разрыдалась.

6

Жаклин не собиралась давать волю слезам, но это, пожалуй, было лучшее, что она могла сделать в данной ситуации. В следующий момент она очутилась в объятиях Паулы, и та стала утешать ее на своем языке, поглаживая мягкой ладонью по волосам.

Когда рыдания Жаклин стихли, Паула проводила ее в маленькую душевую комнатку.

– Все будет хорошо, крошка, – заверила она, оставляя Жаклин в душе. – Вот увидишь. Ох уж эти мужчины, – добавила она с явным неодобрением.

Теплая вода и шампунь оказали на Жаклин целительное действие, и она снова почувствовала себя человеком. Завернувшись в самое большое полотенце, Жаклин вернулась в спальню и с удивлением обнаружила, что ее одежда исчезла. Ей, конечно, не хотелось снова надевать пыльные брюки и блузку, но, кроме смены нижнего белья, она больше ничего не взяла с собой на остров. Не возвращаться же в отель завернутой в полотенце?!