Бремя молчания
Шрифт:
— Слава богу, слава богу… — повторяет он одно и то же.
Я заставляю себя успокоиться. Что он говорит?
— Слава тебе господи! — говорит мистер Грегори чуть громче.
— Как она? — спрашиваю я, стараясь держаться, но голос у меня дрожит и звучит жалобно, как у малолетнего ребенка.
— Бен, что случилось? — спрашивает помощник шерифа Луис. — Как ты? Кто тебя так отделал?
Я сразу понимаю: помощник шерифа не верит, что я способен обидеть Петру.
— П-папа… — Силы покидают меня. — Это сделал мой отец! — Я не выдерживаю и реву. Помощник шерифа Луис тут же кладет руку мне на плечо и обещает, что
— Петру нужно немедленно к врачу, — говорит Мартин. — Как нам выбраться отсюда?
Помощник шерифа Луис достает рацию, произносит несколько цифр — наверное, это специальный полицейский код. Неожиданно я падаю, плюхаюсь на землю. Из меня как будто выкачали все силы. Не могу пошевелиться. Ноги как будто резиновые, лицо болит, трудно дышать. Здорово мистер Грегори мне врезал — наверное, тоже что-то сломал.
— Сюда летит вертолет из Айова-Сити, но Петру нужно снести вниз, на поляну — туда, откуда мы пришли, — говорит помощник шерифа Луис.
— По-моему, ее не стоит трогать с места, — возражает Мартин. — Как мы снесем ее отсюда?
— Скоро здесь будут медики. Они осмотрят ее и скажут, что делать. — Помощник шерифа Луис смотрит на часы. — Уже темнеет. Нам нужно двигаться быстро.
Я поднимаю голову и вижу розовые и оранжевые полосы — они всегда расползаются по небу перед закатом.
— Мы должны спешить… Прошу вас! — умоляет мистер Грегори. — Поторопите их! — На меня он не смотрит. Может, ему неловко оттого, что он меня ударил, а может, он еще не до конца уверен в том, что Петру обидел не я.
Наконец мы слышим рев моторов. Один за другим на вершине показываются квадроциклы. С одного спрыгивают двое, мужчина и женщина — наверное, медики. Они сразу бросаются к Петре и начинают ее осматривать. Я держусь на заднем плане, чтобы никому не мешать. Помощник шерифа Луис разговаривает с другими полицейскими и с лесничим Фелпсом, который прискакал на лошади. Я сажусь и наблюдаю за ними, стараясь не закрывать глаза, но меня клонит в сон.
Вот слышится стрекот вертолета, он все громче. Я открываю глаза. Оказывается, уже наступила ночь. Надо мной сверкают звезды — крошечные, похожие на булавочные головки. Мне зябко, а вот все остальные, похоже, здорово вспотели. Вокруг Петры крутится куча народу, обо мне, похоже, забыли. Правда, она пострадала гораздо сильнее меня. И все равно мне ужасно одиноко. Я сижу один; медики осматривают Петру. Интересно, как там Калли. Значит, она успела добежать до опушки и позвать на помощь. Где она сейчас? Я озираюсь по сторонам, надеясь увидеть человека, который не так занят. Но все суетятся, носятся туда-сюда, а я сижу и наблюдаю. Петру кладут на носилки, и она взмывает над холмом — ничего страшнее я еще не видел. Вертолет похож на огромную хищную птицу, а Петра — на птенца, которого птица схватила когтями. Сегодня я навидался всякого, но такое… Мистер Грегори куда-то запропастился. Представляю, что он сейчас чувствует. Наверное, ему хочется схватить носилки с дочерью и уложить назад, на твердую землю.
Мы все следим, как вертолет снимает Петру с вершины. Через минуту носилки втаскивают в вертолет, и он улетает в Айова-Сити. Интересно, как мы спустимся вниз?
Антония
Я настаиваю, что поеду в карете скорой помощи вместе с Калли. Теперь я глаз с нее не спущу!
В машине Калли сразу засыпает. Ей проверяют пульс, измеряют давление. Медик скорой, пожилая женщина с добрым лицом, ободряюще улыбается мне.
— С ней все будет хорошо, — говорит она. — На первый взгляд все травмы поверхностные. Конечно, в больнице ее осмотрят как следует и вымоют. А пока поставим ей капельницу, у нее явные признаки обезвоживания. — Она смазывает руку Калли спиртом и ловко втыкает иглу. Калли едва заметно дергается. Я вздыхаю с облегчением, и добрая женщина вопросительно смотрит на меня. — Что там произошло?
— Не знаю, но точно ничего хорошего. — Я смотрю на Калли. Моя девочка — единственная, кто может точно рассказать, что случилось на холме за Бродяжьим оврагом. Интересно, заговорит ли она или снова замкнется в молчании? — А можно ехать побыстрее? — спрашиваю я.
Моя собеседница качает головой.
— Мы включаем спецсигналы, только если жизнь пациента под угрозой, — оправдывается она.
— Мой сын до сих пор где-то там, наверху. Чем скорее я устрою Калли, тем скорее вернусь сюда и выясню, что случилось с Беном.
— Мужчина на снимке — их отец? — спрашивает медсестра, и я вслушиваюсь в ее голос. Ищу в нем осуждающие нотки и не нахожу.
— Да, но сейчас его нет, он уехал на рыбалку. Никак не могу до него дозвониться, — объясняю я.
— Жалко. — Медсестра снова смотрит на Калли. — Сколько лет вашему мальчику?
— Двенадцать, — отвечаю я, придвигаясь ближе к Калли.
— Его ищут?
Я киваю.
— На холме еще одна маленькая девочка. Что бы вы сделали на моем месте? — спрашиваю я добрую женщину, которая как будто сочувствует мне.
— У вас есть родственники в городе?
— Нет, никого.
— А друзья, которым вы могли бы позвонить?
— Нет, — шепчу я и в который раз цепенею. Как же я одинока! Одинока даже в родном городке.
— Меня зовут Роуз Кэллахан, моя смена заканчивается в десять, — говорит она. — Как только врачи осмотрят Калли и переведут ее в палату, я с удовольствием с ней посижу. Ее наверняка оставят в больнице на ночь — на всякий случай. Девочка сильно обезвожена, она весь день провела на жаре в лесу. Вот, видите, если ущипнуть ее за руку, кожная складка не сразу расправляется. У нее нарушение кожного тургора. Это быстро проходит, но за ней нужно понаблюдать. Если вам нужно будет куда-то съездить, звоните мне. Я с удовольствием посижу с ней.
Я не знаю, что мне делать, и поэтому молчу.
— В больнице меня все знают, спросите кого хотите. У меня трое внуков, но они живут далеко, на Западе.
— Не знаю… — нерешительно говорю я.
— В общем, если надумаете, звоните. Я дам вам свой телефон. Не стесняйтесь, звоните в любое время. Я сейчас тоже осталась одна. Вы местная?
— Родилась и выросла в Уиллоу-Крик.
Мы подъезжаем к приемному покою, Роуз записывает телефон на клочке бумаги и дает мне.
— Значит, договорились. Если вам что-то понадобится, сразу звоните.