Бремя страстей
Шрифт:
Гнев дан человеку для того, чтобы исправляться, чтобы самого себя не любить и обращать на себя свое справедливое негодование, имеющее рамки. Здесь тоже должны быть рамки.
Говорят, что гнев — это реакция на несправедливость. Конечно, это реакция на несправедливость, на то, как мы ее понимаем. Каждый человек понимает несправедливость по-своему. Люди могут быть похожи в этом понимании несправедливости, а могут быть не похожи друг на друга. Но часто, когда люди сами себе позволяют быть несправедливыми, они это мало замечают, и гнев не действует.
Гнев может быть более свойствен открытым натурам. Есть натуры подлые, имеющие
Любая серьезная культура, любая ответственная профессия предполагают, что человек будет себя сдерживать. Стараться сдерживать себя — значит учиться вести себя правильно. Нельзя все выплескивать наружу, нельзя. Поддаваясь гневу, человек теряет свою тайну.
Некоторые так и извиняют себя: мол, быстро вспыхиваю и быстро отхожу. Это не извинение, а безобразие. То есть если ты, человек, быстро вспыхиваешь, ты можешь натворить много бед, пока не потухнешь. Ты можешь покалечить находящегося рядом. Если вспыхнешь за рулем, можешь уехать не туда. А если занимаешь ответственный пост? А если сидишь за штурвалом сложной техники? Одним словом, отходчивость — не извинение.
Раздражительность и приступы злости должны быть управляемы. То есть нужно учиться себя сдерживать. Это культурный код всех великих цивилизаций. Это вместе с тем и подлинная аскеза.
Великие культуры всегда воспитывали в себе этос внешней сдержанности. Монарху не подобает кричать, краснеть, стучать кулаками по спинке кресла, топать ногами. Какой царь в какой системе ценностей может себе это позволить? Только в спальне на жену или шута накричать. Да и то нехорошо. А на троне, в короне монарх должен быть воплощением спокойствия.
Однако владеть собой должен не только царь, но и каждый человек. Офицер должен владеть собой? Должен. А доктор? Конечно, должен. В экстремальной ситуации, если что случится, не дай Бог, врач должен принимать холодные оперативные решения. Если он будет бегать, как курица, туда-сюда, то что это за доктор? Подавляющее число людей серьезных профессий (даже, наверное, и менеджер), скажем, в экстремальной ситуации, должны оценить ситуацию и взять себя в руки. Капитан корабля не может быть истериком.
Любая серьезная культура, любая ответственная профессия предполагают, что человек будет себя сдерживать. Смелый ведь тоже боится, просто он умеет сдерживать себя на десять секунд дольше, чем трус. Трус испугался и убежал, а смелый сдержал себя, и этих десяти секунд ему хватило, чтобы одержать победу в сложной ситуации. Нужно воспитывать волевые качества. Нужно терпеть боль, нужно терпеть обиду, нужно терпеть несправедливость, к которой ты непричастен.
Девушка обязательно должна научиться владеть своими эмоциями. Если она будет бросаться на шею того, кого полюбила, то рискует сменить много постелей, а замуж так и не выйти, потому что доступная женщина никому не нужна. Стараться сдерживать себя — значит учиться вести себя правильно. Правильное поведение говорит
Человек в гневе слишком распахнут. Он как раскрытый кошелек, как незастегнутая сумка, как незапертая дверь, как машина без сигнализации. Ну что это такое? Это прорва эмоций. Словом, гневаясь, человек теряет все свое содержимое.
А что такое праведный гнев? Он есть? Есть. Праведный гнев — самая страшная вещь на земле. Это образ и подобие праведного гнева Божия. Увидеть разгневанного праведника, может быть, самое страшное явление в человеческой жизни. Если человек допросился до такого, то он попал в большую беду.
Может ли человек, обычный человек, испытывать подобный праведный гнев? Оказывается, может. Когда на его глазах совершается нечто ужасное. На Востоке говорят: «Страшный Суд близок, если женщину насилуют на улице, и никто не вступится за нее средь белого дня». А если вступится, то ведь не с уговорами о прекращении насилия, а с гневом. Притом — крайним.
Так, если человек вмешивается в явную несправедливость — насилие над ребенком, унижение седины, разорение святынь, — и вступается, чтобы восстановить справедливость, то он имеет право гневаться. Его гнев праведен.
И «Вставай, страна огромная!» — это реально страшная песня, которая поднимает из глубины души мощную волну энергии. Справедливый гнев — это если человек не нападал первым. А кто напал — пусть боится.
Женщина, защищающая своих детей, всегда права. Если совершается что-то над ее детьми, она, как львица, нападает на тех, кто им угрожает. И в это время она страшна. Мужчина, защищающий с оружием свой дом, — страшный человек. Он имеет право защищать свой дом, свою семью, тех, кто у него за спиной. Его гнев справедлив, и с ним страшно воевать.
Если человек вмешивается в явную несправедливость — насилие над ребенком, унижение седины, разорение святынь, - и вступается, чтобы восстановить справедливость, то он имеет право гневаться. Его гнев праведен.
Но вернемся от вещей особых к быту, и от войны — к миру.
Насколько вреден гнев, известно тем, кто умеет молиться. Если, например, кто-то искренне молится, он знает, что после молитвы к нему приходит мир. И он также знает, что ничем так быстро этот мир не уничтожается, как вспышками гнева. Гнев, как знойный ветер, иссушает в душе все благие плоды.
Он обычно приходит внезапно, он врывается, как ветер в форточку. Поводом часто бывает что-то совсем незначительное. Но, придя, он уничтожает все благое,
накопленное в человеке. Начальники, в подчинении которых находится множество людей, должны это знать, но они обычно себя извиняют. Большинство реплик, сказанных начальником в гневе, не поддаются стенограмме. Люди с двумя-тремя высшими образованиями нормальные слова вставляют только для связки, а все остальное — матерная речь. Вот начнет ругаться человек в гневе, пусть он будет даже академик, — и переходит на мат. Что люди говорят в гневе, это просто ужас. Они, как во время шторма, выбрасывают со дна своей души всю гадость, которая там находится.