Бригада «Революционная Монголия»
Шрифт:
— Ничего, дедок, будет у тебя еще хозяйство…
Бригада преследовала отступавшего врага.
Форсировать водную преграду — дело многотрудное. «Нужно послать боевого, смелого командира. Подойдет для этого, пожалуй, капитан Иванов», — думал комбриг. Александр Петрович Иванов прекрасно проявил себя еще в летних боях 1942 года, затем на Курской дуге, под Харьковом и Киевом, при взятии Бердичева и в рейде на Черновцы.
Рослый, широкоплечий капитан стоял перед комбригом. Гусаковский смотрел на него и думал, что не ошибся в выборе. Еще
Комбриг объяснил Иванову задачу, обнял его за плечи:
— От вас, капитан, зависит многое.
— Приказ выполню, товарищ полковник!
— Хорошо. Вслед за вами пойдет передовой отряд, поддержит в случае необходимости. Даем роту танков, роту автоматчиков-десантников, истребительно-противотанковую батарею, саперную роту, зенитно-пулеметный взвод, отделение разведчиков.
— А кто поведет?
— Майор Карабанов.
Алексею Алексеевичу Карабанову, опытному, бесстрашному офицеру, Гусаковский сказал:
— Вам надлежит обогнать пехоту, возглавить левую колонну корпуса и двигаться вперед. В бой не ввязываться, узлы сопротивления обходить. Главное, упредить отступающего противника, не дать ему закрепиться на противоположном берегу. Захватить плацдарм и держать, пока не подойдут основные силы.
Пять тридцатьчетверок с десантом на броне устремились к реке. Десантники, бригадные разведчики и саперы обвешаны гранатами. Имущество: миноискатели, без которых не сыщешь фашистские «гостинцы», взрывчатка, детонаторы, мотки огнепроводного шнура — все аккуратно увязано. Танки обходят заслоны противника, в драку не ввязываются, хотя у гвардейцев руки чешутся. Но приказ строг, и танкисты лишь сообщают в бригаду координаты вражеских огневых точек, «для сведения».
Солнце садилось, показался обрывистый берег Буга. Капитан Иванов выслал разведчиков и, замаскировавшись, долго рассматривал в бинокль противоположный берег, сверяя наблюдения с картой. Вышли к Западному Бугу в районе Доброчина — к государственной границе Советского Союза.
Выше по течению деревня. По широкой приречной деревенской улице спокойно разгуливали гитлеровцы, проезжали автомобили. Ниже по течению виднелась другая деревня, утопавшая в садах; за зеленью не разглядишь, что творится на улицах, но ясно одно — противник спокоен.
Между деревушками в глубине Клусув — железнодорожная станция. Ее-то и нужно захватить.
Вернулись разведчики:
— Моста нет, товарищ капитан. Но брод нашли, хороший: тридцатьчетверка только животик замочит.
— Молодцы! Быстро к броду!.
Первым к воде спустился танк героя форсирования Днестра младшего лейтенанта Кравченко; тогда он шел первым, первым идет и сейчас. Брод мелок, «по животик», но невыгодно открыт, танки, как на ладони, а вражеские артиллеристы несут службу исправно.
Десантников как ветром сдуло; скатываются,
А она встречает неласково: танк с ходу врезается в болото. Кто мог предположить, что такой благополучный на вид берег может быть топким? Скорее назад, пока машина не увязла — лучшей мишени для немецких артиллеристов не сыскать. Куда идти? Времени на разведку нет. Но вот подоспела помощь.
«Помощь» в рваной куртке, дырявых портах, шляпенке с отодранными полями, худа, как Христос на распятии. Поляк замахал руками:
— Не можно, не можно, паны-туварищи! От туда, туда идите.
И показал костлявой рукой направление. Кравченко быстро определил маршрут. Танк круто взял вправо, а старик еще долго смотрел вслед удалявшимся тридцатьчетверкам. Польский крестьянин не подвел: указал кратчайший путь — впереди замаячили какие-то постройки.
— Перед нами Клусув! — крикнул Кравченко. — Быстрее вперед!
Пять тридцатьчетверок, набирая скорость, рванулись на Клусув и с ходу вступили в бой, а реку один за другим пересекали танки. Форсировав Западный Буг, бригада расширяла захваченный плацдарм.
Впервые «Революционная Монголия» вела боевые действия на чужой территории. Политработники, командиры, коммунисты разъясняли бойцам значение этого события, читали Манифест Национального комитета освобождения Польши, рассказывали о великой освободительной миссии Красной Армии, о братской помощи народу, стонавшему под фашистским ярмом.
В эти горячие в буквальном и переносном смысле летние дни все воины бригады стали пропагандистами, беседовали с населением, используя каждый удобный момент для душевного разговора струдящимися Польши, разъясняли значение Манифеста, сущность проводимой Национальным комитетом земельной реформы, популяризировали состав комитета. И крестьяне на хуторах, рабочие в освобожденных от фашистов городах откликались на горячее, правдивое слово, помогали освободителям. А бои становились все более ожесточенными.
Группа Иванова успешно атаковала Клусув. Его танк, как всегда, — головной, за ним машины Кравченко и Матусевича и старшины Кузоватова. Пристанционный поселок битком забит грузовиками — гитлеровцы готовятся вывезти награбленное добро. На путях два эшелона и бронепоезд — стальная махина, ощетинившаяся орудийными стволами крупного калибра. Если этого зверя выпустить, бойцам на плацдарме не сдобровать; снаряд с бронепоезда расколет танк как орех.
Иванов принял решение мгновенно. Товарищи наблюдают за командирской машиной, повторяют его маневр. Капитан навел орудие на бронепоезд, трассирующий снаряд пролетел над паровозом. Гвардейцы поняли, и по паровозу ударили остальные танки.