Бриллиант мутной воды
Шрифт:
— Да ну?
Нинель Григорьевна кивнула:
— Приходил молодой человек, просто ребенок, я даже сначала не поверила, что он в органах служит.
Но паренек показал удостоверение и принялся расспрашивать Нинель. Хорошо ли работала Беата? Были ли у нее в коллективе скандалы? С кем дружила?
Нинель Игоревна выложила правду. Девушку тут никто не знает, она была в «Птице Говорун» всего один раз, когда оформлялась на работу, с тех пор о ней ни слуху ни духу, очевидно, деньги не нужны, просто требовалось куда-то положить трудовую книжку, так иногда делают, чтобы стаж не терять. Юный милиционер ушел ни с чем. Правда, Нинель Игоревна посоветовала пареньку:
— А вы загляните
Я фальшиво возмутился:
— Встречаются же такие лживые особы!
— Сейчас вся молодежь такая, — отмахнулась Нинель Игоревна, — ничего в голове нет, одна дырка. Мы были другими, ответственными, понимали, что нужно упорно трудиться, а эти! На уме только компьютерные игрушки!
— Но Беата вроде не девочка, — педалировал я тему.
Нинель Игоревна скривилась:
— Ну да, паспортный возраст солидный, а по уму пятнадцати не дашь. Жертва перестройки. Они все, кому в восемьдесят пятом четырнадцать-пятнадцать было, ущербные выросли. На их глазах страна развалилась, моральные ценности вдребезги разбились, престижно стало воровать, убивать, грабить. Сейчас все вновь становится на свои места, дети начинают учиться, поняли, что нужно иметь хорошее образование, но то поколение потерянное. Знаете, что удивительно?
Я вздернул брови вверх:
— Что же?
— До того как прийти к нам, Беата преподавала язык в школе.
— В какой?
— Самой обычной, районной. Погодите-ка.
Нинель Игоревна пощелкала компьютером.
— Вот, общеобразовательная, номер две тысячи двести семь. Я еще подумала: «Господи, куда мы катимся, если эта особа воспитанием детей занималась».
— Она произвела на вас такое отрицательное впечатление?
Нинель Игоревна покраснела:
— Уж извините, сначала я приняла ее за проститутку, у нас случаются такие клиентки.
Я удивился:
— Зачем ночным бабочкам ходить в бюро переводов?
— У них мечта: выйти замуж за иностранца и уехать, — фыркнула Нинель Игоревна, — кино насмотрелись и полагают, будто в Европе и Америке повсюду горы бесплатного шоколада лежат. Письма от потенциальных женихов приносят.
Когда Беата без стука и спроса влетела в кабинет, Нинель Игоревна сперва подумала, что к ней завалилась очередная жрица любви. Красная кожаная мини-юбочка, длинное пальто, сапоги-ботфорты, яркий макияж и удушающий запах дорогого парфюма. Но, к ее глубокому изумлению, размалеванная девка оказалась будущей сотрудницей.
— Учитывая вышесказанное, — подвела итог дама, — надеюсь, вы понимаете, что вашу работу следует отдать другому человеку.
— Хорошо, я подумаю, как поступить, — быстро ответил я.
Нинель Игоревна нахмурилась:
— Вас не убедили мои аргументы? По-прежнему желаете иметь дело с Быстровой? Вольному воля, только я с ней связываться не стану. Хотите нанять сомнительного переводчика, действуйте сами.
— Между прочим, госпожа Быстрова числится в «Птице Говорун», — решил я уколоть Нинель Игоревну. — Вы сами признались, что не хотели ругаться со своим начальником и ничего ему не сказали про Беату. Нелогично получается. Радеете за родную фирму и числите в ней недобросовестных работников.
— А я ей заказов не даю, — вспыхнула женщина, — она не просит, и не надо.
— Вдруг кто-то захочет воспользоваться ее услугами!
— С какой стати?
— Но я же пришел!
Нинель Игоревна скорчила презрительную гримасу.
— Вы единственный за долгое время.
На улице начался дождь. Я быстро влез в «Мерседес», позвонил Норе и все ей рассказал.
— Езжай в школу, — приказала хозяйка и добавила: — У тебя по дороге
— Вполне вероятно, что встретится, а в чем дело?
— Посмотри там большое красное кожаное кресло с высокой спинкой.
Ага, с широкими подлокотниками, глубокое. Такое стояло в кабинете Ниро Вульфа. Усмехнувшись, я набрал телефон справочной службы «Би лайна» и, ожидая ответа оператора, закурил. Значит, Норе мало того, что мы теперь вынуждены выбрасывать за окно несъедобную еду, подавай ей другой интерьер кабинета. Прямо смешно. Никогда бы не подумал, что Элеонора способна превратиться в ребенка.
Узнав адрес школы, я медленно покатил по улицам, разыскивая вывеску «Мебель», но глаза наткнулись на другую — «Кафе „Пирожок“». Рот наполнился слюной, и я понял: если сейчас же, сию минуту, не вбегу в это сомнительное заведение и не проглочу штук десять пончиков, то просто скончаюсь от голода. Есть хотелось безумно. Испытывая первобытные ощущения, я вошел в небольшое помещение, купил сразу пять пирожков и кофе по-турецки.
К моему полному изумлению, выпечка оказалась невероятно вкусной, кофе крепким, а официантка приветливой. Проглотив половину еды не жуя, я притормозил и приказал себе: «Ты же не собака, ешь спокойно, никто не отнимет». Но изголодавшийся желудок бунтовал, и я чуть не подавился, откусив слишком большой кусок от следующего пирожка.
— На диете небось сидите, — визгливо рассмеялась официантка, — к нам вчера одна женщина заявилась, столько слопала! Мы прямо испугались, как бы ей не поплохело, но она объяснила: худеет, ничего не жрет, и вдруг как прихватило! Вот на наших пирожках душу-то и отвела! Цирк прямо!
— Просто я очень проголодался, — ответил я, судорожно глотая.
Не рассказывать же простоватой девице про кулинарные изыски Лены, которые мы с Норой стабильно выбрасываем за окно? Интересно, как устраивается с едой Элеонора? Я-то бегаю по городу и в принципе могу зарулить в предприятие общественного питания. Хотя, честно говоря, не слишком люблю места, где готовят для большого количества людей. Единственный ресторан, куда я ходил со спокойной душой, расположен в Центральном доме литераторов. В свое время отец частенько брал меня туда. Но теперь это заведение потеряло всякую привлекательность. Готовить стали не ах, исчезли фирменные блюда, пропали любимые всеми слоеные пирожки с мясом. Зато цены взлетели в заоблачные выси, мне с моим окладом в Дубовом зале делать нечего. Место, где чашечка кофе стоит, как баллистическая ракета, не для меня. Если Нора по-прежнему будет упорствовать и делать вид, что Ленка гениальный кулинар, вашему покорному слуге придется покупать бульон «Магги» и пить по вечерам в своей комнате отвратительное пойло, не имеющее ничего общего с нормальным супом. Один раз, задавленный рекламой, я таки купил пакетик «Горячая кружка». Большей гадости в жизни не пробовал. В слишком соленой воде плавало две вермишелины, колечко репчатого лука и пара кубиков моркови. Вкус достигался ароматизаторами. Но меня не привлекает вся таблица Менделеева в одной кружке, даже в горячем виде и под названием суп.
Я вытер жирные пальцы салфеткой и, взяв с собой пирожков, поехал в школу.
Вокруг четырехэтажного здания с диким гиканьем носилась орда взъерошенных мальчишек. У подножия лестницы были свалены грудой грязные портфели и валялись пустые пакеты из-под сока. Я выхватил из толпы вертлявое существо лет восьми и спросил:
— Где можно найти вашего директора?
Мальчик утер кулаком нос и заявил:
— Я свободный ребенок, в свободной стране и имею полное право проводить свободное время как хочу. Нравится мне — вот и бегаю. Чего директором пугаете?