Бриллиантовые девочки
Шрифт:
Мама продолжала щебетать, обращаясь к нам, к Брюсу и даже к младенцу.
— Кто тут мой чудесный малыш? Ну, перестань пинаться, послушай мамочку. Кто будет расти в уютном новом домике с собственным прекрасным садом, в собственной голубой комнатке? Ты сможешь бегать где захочешь, малыш, играть в футбол, сколько пожелаешь. У тебя будет счастливая-счастливая жизнь, всегда-всегда, мой Бриллиантовый мальчик.
Брюс свернул на убогую улочку из покосившихся домов, половина из которых стояли заколоченные.
Мы все увидели табличку с названием улицы. Улица Меркурий.
5
На входной двери и стенах дома № 30 по улице Меркурий были намалёваны из баллончика нехорошие слова. В верхнем этаже два разбитых окна заставлены картоном. Вода из протекавшей водопроводной трубы промочила серую штукатурку внизу стены. Палисадник был завален картонными коробками из «Макдоналдса», упаковками от курицы-гриль и банками из-под пива. Ни цветов, ни газона в нем не было, только одуванчики по колено.
Брюс выключил зажигание. Мы сидели в машине не шевелясь. Все молчали. Наконец мама мотнула головой.
— Не может быть! Это не тот дом, — сказала она, открывая дверцу и выбираясь из машины. Она смотрела на дом и качала головой. — Это не наш дом, — приговаривала она, обхватив руками живот, как бы защищая младенца.
— Это он, мама. Номер тридцать. И Меркурий — там была табличка, — сказала Джуд, выскакивая из машины и подходя к матери.
Она беспокойно оглядывалась. Вокруг вроде бы никого не было, но место такое, что лучше держать ухо востро.
Я потихоньку встала позади них и взяла Джуд за руку. Она не стала меня отталкивать.
— Я не выйду из машины. Больно уж тут жутко, — сказала Рошель.
— Мама, у меня в голове не умещается! — воскликнула Мартина. — Ты мне перевернула всю жизнь и отказалась от нашей славной квартирки ради этой дыры?
— Это не тот дом! Я же его видела. Девушка в муниципалитете показывала мне фотографии в компьютере, честное слово. Такой славный домик, чистенький, покрашенный, садик с цветами… Там все дома были новенькие, а не эти лачуги.
Мама потерянно озиралась, словно надеясь вдруг увидеть на горизонте настоящие дома блока «Меркурий».
— Когда-то он, конечно, был новенький, — усмехнулась Мартина. — Эта девушка показала тебе фотографии бог знает какой давности, когда район только что застроили. Но ты-то почему этого не сообразила? Если бы дома действительно были такие хорошие, на них была бы очередь, правда? А так больше дураков не нашлось ехать в эту дыру.
— Давайте все сядем обратно в машину и вернёмся домой, — предложила Рошель.
— Не получится, — покачала головой мама. — Квартиру уже передали другим людям. Наш дом теперь здесь. — Она посмотрела на дом и расплакалась. — Господи, что я наделала!
— До
— Заткнись! — сказала Джуд, обнимая маму. — Не плачь, это вредно для ребёнка. Ладно уж. Может, внутри не так уж и плохо. Пойдём посмотрим.
Маме вручили ключи в конверте, но особой нужды в них не было. Дом №30 на улице Меркурий просто не стоило запирать. Ни один уважающий себя вор ни за что бы сюда не зашёл. В доме пахло затхлой сыростью и плесенью. Я уткнулась носом в рукав кофты.
Грязное, все в пятнах ковровое покрытие было наполовину отодрано и скатано в рулон посреди гостиной. Его использовали как скамейку для пикника. Вокруг валялись остатки протухшей рыбы, пакеты от картошки и банки из-под пива. Стены были сплошь исписаны. Среди мастеров граффити, видимо, попадались великаны — они отметились даже на потолке.
Мы пошли на кухню. В раковину кого-то рвало.
— Бр-р! — взвизгнула Рошель. — Пошли отсюда скорее! Не можем мы тут больше находиться, просто не можем.
— Пойдём посмотрим спальни, — угрюмо проговорила Мартина.
Мы всей толпой пошли наверх. Джуд вела маму под руку, как будто та вдруг стала совсем старенькая. Наверху была одна большая спальня, две поменьше и маленькая кладовка.
— Ты какую хочешь, Рошель? — спросила Джуд.
— Мне все равно, — ответила Рошель плачущим голосом. — Они все поганые. Я здесь не останусь.
— Ну, я-то здесь, только пока ребёнок не родится, я предупреждала, — сказала Мартина.
Мама выглядела ошеломлённой.
— Как же я здесь буду с малышом? — спрашивала она. — Как же я вас, девочки, буду растить в таком месте? Как же? Ну как?
Ответа ей никто дать не мог. Мы так же гурьбой спустились вниз. В гостиной дожидался Брюс, тревожно поглядывая из окна на свою машину.
— Лучше не спускать с неё глаз, — объяснил он. — Ну что, начинаем разгружать?
— Я не могу заносить сюда вещи. Здесь грязно! — сказала мама.
— Простите, Сью, но не могу же я держать их у себя в машине. Мне надо быстренько ехать обратно. Я-то думал, нужно просто подвезти вас, получить деньги — и готово. Я не нанимался кататься весь день с полной машиной мебели.
Он намекал, что маме пора бы с ним расплатиться и что-нибудь надбавить за лишние хлопоты, но мама не обращала на него внимания. Она вынула из конверта с ключами письмо и пыталась дозвониться куда-то со своего мобильного.
— Господи, зарядка кончилась. Мартина, дай-ка быстренько твой.
— Я хочу позвонить Тони.
— Дай сюда свой паршивый мобильник на две минуты! Мне осточертело весь день слушать, как ты жалуешься на меня своему идиоту Тони. Как будто я это нарочно сделала. Откуда я знала?