Бриллиантовые девочки
Шрифт:
— Верь ей, как же!
— А вот если у тебя будет ротвейлер — помнишь, ротвейлер, чтобы гонять белых кошек Рошель, — может, он прогонит заодно и всех этих приятелей?
— Но это же просто игра, Дикс. — Джуд обернулась и посмотрела на меня. — И Мэри — тоже игра, да?
— Нет, она настоящая, я же сказала. Вот посмотри за стену. Там её дом. Очень чистенький и аккуратный, правда? И Мэри такая же чистенькая и аккуратная. — Я посмотрела на серые обшлага кофты, пятна на свой футболке, заплаты на джинсах, совсем истрепавшихся
— Что? Ну, ты, конечно, малость неряха. Я лично чистая. Чистехонькая. А Рошель вообще не вылезает из этой дурацкой ванной. И Мартина то же самое. — Джуд вскарабкалась на стену. Она стояла прямо на ней, расставив ноги. — Так это дом твоей Мэри? Ничего себе!
— Тот, что напротив, за чёрной деревянной изгородью. Джуд, осторожнее!
Джуд пошла вдоль стены, балансируя, как на канате.
— Ой, ой, сейчас упаду и разобьюсь насмерть, — сказала Джуд и замахала руками, чтобы меня напугать.
— Перестань!
А если бы с Джуд и вправду что-нибудь случилось! Я представила, как она падает со стены и ломает себе шею. Вся моя семья распалась. Я остаюсь вдвоём с Рошель, которая мне никогда не нравилась…
— Дикси! — Джуд протянула руку. — Иди сюда, не пугайся. Я просто валяла дурака, ты же видишь.
— А что с мамой?
— С мамой все будет в порядке, — сказала Джуд, хотя и без уверенности в голосе. — Пошли, давай сейчас не будем думать о маме. Она вернётся живая-здоровая со своим младенцем, вот увидишь. Завтра. Так что давай пока не раскисать. Пошли посмотрим, дадут ли нам твоя подружка Мэри и её мама пару свечек.
Джуд помогла мне перелезть через стену. Когда мы оказались у садовой калитки, я её остановила.
— Может, нам лучше дойти до передней двери? — сказала я. — Как-то нехорошо без спросу врываться к ним на задний двор, как ты думаешь?
— А что тут такого? — удивилась Джуд.
Она стояла у калитки, глядя на аккуратную зеленую лужайку. На ней не валялось разбросанных мячей и игрушек, не стоял велосипед, на красивых качелях с мягким сиденьем никто не катался.
— Если мы прямо так к ним ворвёмся, мама Мэри может принять нас за грабителей, — пояснила я.
— Ну ладно, ладно, давай обойдём дом и постучимся с парадного входа, раз тебе так хочется, — сказала Джуд.
По-моему, у неё тоже не хватало духу идти по этой до жути аккуратной лужайке.
Мы дошли до конца улочки, повернули налево и пошли по той улице, где жила Мэри. Впечатление было такое, что мы попали в другой мир. Все дома были аккуратные, чистке, свежевыкрашенные, с блестящими дверными кольцами, крылечками и занавесками с оборками на сияющих окнах.
— Вот бы наш дом так выглядел! — сказала я. — Как ты думаешь, это уже другая из этих планет?
— Да нет, глупышка, это вообще не муниципальные дома, а частные. Шикарные, ничего не скажешь. Мэри тоже шикарная?
Я подумала. Мне стало не по себе.
— Она не задаётся
— Так который её дом? — спросила Джуд.
Я не могла сообразить. Я пялилась на ряды одинаковых черно-белых домов и не понимала, как соотнести парадный вход с задним двором.
— Вот этот, — сказала я, показывая на ближайший к нам.
Джуд лязгнула металлической калиткой. Я потянула её за рубашку.
— Нет, следующий. Или через один. Я не знаю, — призналась я.
Джуд вздохнула.
— Какая ты бестолковая, Дикси, — оказала она. — Ну подумай хорошенько, который?
Я растерялась:
— Может, вернёмся и попробуем все-таки с задней двери?
— Может, просто постучимся в любую дверь и спросим? — предложила Джуд.
Она подошла к ближайшей калитке. Живая изгородь свисала на тротуар, а перед домом стояла красная спортивная машина.
— Нет, Джуд, это не тот дом. Наверное, вот этот.
Я кивнула на следующий дом с металлической калиткой. Изгородь была подстрижена так аккуратно, что ни листочка не выбивалось из зеленой стены. Она напомнила мне косички Мэри.
Джуд толкнула калитку и пошла по мощёной дорожке. Я осталась стоять.
— А ты чего ждёшь? Это же твоя подруга, — сказала Джуд.
Я потащилась за ней, проклиная себя за то, что вообще заговорила о Мэри.
— Пошли, — раздражённо бросила Джуд.
Она громко постучала дверным молотком с львиной головой. Мы подождали. Сердце у меня колотилось так, как будто прямо в груди тоже сидел дверной молоточек. Дверь отворилась, хотя женщина, глядевшая на нас, не выпускала из рук щеколду, готовясь в любую секунду её захлопнуть.
Она была очень красивая, с золотыми локонами почти до плеч и синими, как васильки, глазами. Глаза были подведены серым карандашом, очень аккуратно, без единой кляксы. Кожа у неё была бархатистая от пудры, а губы перламутрово-розовые. Наша мама обычно ленилась накладывать косметику, когда оставалась с нами дома, зато если выходила вечером, то густо подводила глаза чёрным и красила губы ярко-красной помадой.
По маме Мэри было не похоже, что она вообще ходит развлекаться в бары или ночные клубы. На ней был пушистый розовый свитер и белая плиссированная юбка. Она была похожа на маму из рождественской телепередачи, из тех, что готовят домашние обеды, а потом подают их на белой скатерти.
Она посмотрела на Джуд, потом на меня.
— В чем дело? — спросила она.
Я с трудом сглотнула и попыталась что-то сказать, но получился только мышиный писк.
— Моя сестра дружит с вашей дочкой, — сказала Джуд.
— Вы, наверное, ошиблись, — сказала мама Мэри.
— Мы с ней недавно подружились, — прошептала я.
Она покачала головой. Джуд глядела на меня — она решила, что я все-таки все выдумала.
— Ты дружишь с Мэри? — сказала она.
Я набрала побольше воздуху и кивнула.